Дым - Дэн Вилета (2016)

Ужин весьма скромен: хлеб, сыр, квашеные овощи. Хлеб подсох, масла не подали, как и десерта. Ренфрю усаживает Чарли напротив себя, а племянницу — справа от своего стула. Затем мастер этики и дыма произносит краткую молитву, нарезает хлеб и приступает к еде. Ужин проходит в почти ритуальном молчании. Чарли, подавленный тишиной, изо всех сил старается не стучать вилкой и ножом. Девочка тоже ест крайне аккуратно и ни разу не поднимает взгляда от тарелки. В какой-то момент она резко прекращает есть, кладет на стол кусок хлеба и тянется к своей груди, чтобы снова повернуть колесико, выступающее из металлической конструкции наподобие нароста. После этой манипуляции ее тело сотрясается от странного спазма. И опять на глазах девочки выступают слезы. Ее дядя наблюдает за всем без малейшего удивления и затем спрашивает ласково:

— Ты дымила, дорогая?

Девочка в ответ не говорит, а шепчет, глядя в тарелку:

— Один раз, кажется, чуть не началось.

— Очень хорошо. Можешь идти в свою комнату. Тебе давно пора спать.

Племянница послушно отодвигает стул — с превеликой осторожностью, — поднимается, собирает со стола свою тарелку и приборы и выходит. Все это она проделывает очень медленно, словно борясь с соблазном взять и убежать. После ее ухода Ренфрю тоже откладывает нож и вилку и обращается к Чарли:

— Милое дитя. Дочь моего брата. Родители умерли, когда она была еще младенцем. Со временем я очень полюбил ее. Что бы вы сказали о ее возрасте?

Чарли прикидывает:

— Девять?

Ренфрю улыбается. Горделивая улыбка странно смотрится на его кротком лице. После некоторого замешательства Чарли догадывается, чем гордится учитель.

— Она не дымит.

— Вот именно. — Лицо Ренфрю озаряется внутренним светом, как это было после Лондона. — Считается, что самоконтроль недоступен детям до тринадцати, четырнадцати или даже пятнадцати лет, и даже потом он не бывает полным. Но девочке восемь лет, и она не дымила более шести месяцев. Видите ли, я разработал собственную педагогическую систему.

— Корсет?

— Корсет — небольшая, хотя и важная часть системы. Между прочим, это тоже мое изобретение: я вдохновлялся устройством, которое увидел во время одного из своих путешествий по миру. В Италии. Сначала я применял корсет для исправления осанки. Но оказалось, что он еще полезнее для исправления души. Понимаете, колесико затягивает корсет, хоть и совсем чуть-чуть. Это причиняет боль, совсем несильную. Со временем Элинор научилась управлять колесиком самостоятельно, чтобы удерживать тело от соблазна. В скором будущем этот корсет полностью изменит воспитательный процесс. Нужно только, чтобы пришло новое правительство, которое позволит применять такие новшества.

Ренфрю наблюдает за тем, что отражается на лице Чарли, и спокойно улыбается:

— Не стоит жалеть Элинор, мистер Купер. Она вполне привыкла к корсету. За два года Элинор достигла больших успехов, и теперь ей позволено снимать корсет на ночь. Правда, она нечасто пользуется этим разрешением.

Он поднимается, ведет Чарли к креслам у окна и наливает два стакана воды из простого глиняного кувшина.

— Но довольно об этом. Настало время раскрыть вашу удивительную тайну. Вы появляетесь на пороге моего дома на ночь глядя, спустя неделю после вашего исчезновения. Грязный, как воробей. Вид у вас, уж извините, весьма подозрительный. Что с вами случилось? И почему вы здесь?