– Будем надеяться, что с зомби они тоже покончат. Не удивлюсь, если в будущем Боссон одумается и станет оказывать благотворное влияние на своих подопечных. Мне показалось, что у них со жрецом какие-то трения.

– Это Боссон застрелил зомби, когда тот чуть не убил нас.

– В самом деле? Это обнадеживает. Истинный фанатик веры вряд ли убьет живое воплощение своего божества. – Пендергаст взглянул на Хейворд. – Кстати, капитан, я был весьма огорчен, когда узнал, что вас не назначили в группу быстрого реагирования при мэре.

– Не стоит расстраиваться, – усмехнулась Хейворд, тряхнув черными волосами. – На самом деле мне повезло, что меня не взяли. По последним сведениям, эта группа – очередной бюрократический кошмар, хотя все клянутся, что это не так. Кстати, вы помните нашего друга Клайна, этого успешного программиста? Похоже, ему придется пожалеть, что он надавил на комиссара полиции. Я только что узнала, что ФБР прослушивало его телефон в связи с подозрением в мошенничестве и записало их разговор, когда он шантажировал комиссара. Оба здорово погорели. Клайну конец.

– Жаль Рокера. Он был неплохой парень.

Хейворд кивнула:

– Он сделал это из лучших побуждений – ради Фонда Дайсона. Для него это трагедия. Но для меня есть кое-какой положительный эффект. Я больше не буду работать у комиссара и возвращаюсь в отдел расследования убийств.

В палате повисла тишина.

Потом торопливо заговорил д’Агоста:

– Послушайте, Пендергаст, простите меня за мою чертову глупость – за то, что потащил вас в Вилль, за то, что вас ранили и мы чуть не потеряли Нору. Случалось, я и раньше вел себя как последний идиот, но это превзошло все.

– Мой дорогой Винсент, – тихо произнес Пендергаст. – Если бы мы не пошли в Вилль, я бы никогда не обнаружил тот саркофаг и не узнал, что он принадлежит предку Эстебана… И что бы мы имели сейчас? Нора была бы убита, а Эстебан стал новым Дональдом Трампом. Так что ваша так называемая глупость помогла нам раскрыть преступление.

Д’Агоста не нашелся что ответить.

– А сейчас, Винсент, я бы немного отдохнул, если вы не возражаете.

Когда они вышли из палаты, д’Агоста повернулся к Хейворд:

– Как понимать твою проверку всех причастных к делу?

Хейворд выглядела непривычно смущенной.

– Я не могла допустить, чтобы Пендергаст втягивал тебя во всякие авантюры. Поэтому… начала сама интересоваться этим делом. Слегка.

Д’Агоста почувствовал, как его охватывают противоречивые чувства: к легкому раздражению по поводу непрошеной помощи примешивалась радость от сознания, что он небезразличен Лоре, раз она решила заняться этим делом.

– Вечно ты обо мне заботишься, – проворчал он.

Вместо ответа она взяла его под руку:

– Какие планы на ужин?

– Да вот хочу пригласить тебя в ресторан.

– Куда?

– Как насчет «Цирка»?

Хейворд удивленно посмотрела на него:

– Ну и ну! Второй раз за год. По какому случаю?

– Ни по какому. Просто хочу провести время с потрясающей женщиной.

В коридоре их остановил пожилой мужчина. Д’Агоста с изумлением воззрился на него. Коротенький толстяк был одет так, как одевались в Лондоне во времена короля Эдуарда: черная визитка, белая гвоздика в петлице, на голове шляпа-котелок.

– Простите, вы только что вышли из палаты, где лежит Алоизий Пендергаст? – вежливо спросил он.

– Да, – подтвердил д’Агоста. – А в чем дело?

– Я должен вручить ему письмо.

Мужчина действительно держал в руке конверт из дорогой бумаги кремового цвета, по виду изготовленной вручную. На конверте размашистым почерком было написано имя Пендергаста.

– Вам придется прийти в другой раз. Пендергаст сейчас отдыхает.

– Уверяю вас, это письмо он захочет увидеть немедленно.

С этими словами мужчина попытался пройти к двери.

Д’Агоста остановил его, взяв за плечо:

– Кто вы такой?