Танец на кладбище - Линкольн Чайлд, Дуглас Престон (2009)

Д’Агоста убрал револьвер. Пендергаст немного разрядил обстановку.

– Пальчинский, заберите ягненка и этот столб. Перес, срежьте замок с сундука.

Справившись с замком, Перес поднял крышку сундучка из конского волоса. Д’Агоста посветил внутрь. Там лежали какие-то инструменты, обернутые кусками кожи. Вынув один из них, д’Агоста развернул кожу. Внутри оказался кривой нож.

– Заберите сундук со всем его содержимым.

– Хорошо, сэр.

Толпа с невнятным шумом придвинулась ближе. Жрец пристально следил за пришедшими, бормоча себе под нос что-то похожее на заклинания.

Д’Агоста заметил Бертена. Он уже почти забыл о старом чудаке. Тот копошился в углу, где с потолка свисали десятки кожаных полосок с амулетами. Потом он подошел к загадочной конструкции из множества палочек, связанных вместе в виде кривоватого куба. На морщинистом лице старика появилось обеспокоенное выражение.

– Это тоже возьмите, – скомандовал д’Агоста, указывая на амулет, лежащий на полу. – И вот это, и это.

Он водил фонариком по стенам и углам, пытаясь обнаружить двери и шкафы, заглядывал за спины стоявших у стен людей.

– Да обрушат лоа свой гнев на грязных псов, оскверняющих святилище! – завопил жрец.

В руке у него появилась маленькая темная трещотка величиной с мяч для гольфа, которой он начал греметь на пришельцев.

– Заберите эту дрянь с алтаря – железки и все остальное. Все, что там стоит.

Перес быстро сгреб предметы в пластиковый ящик для вещдоков.

– Грабители! – рявкнул Шарьер, потрясая своей погремушкой.

Толпа придвигалась все ближе.

– Успокойтесь, вы все получите обратно, – пообещал д’Агоста.

Пора было заканчивать и идти вниз.

– Лейтенант, не забудьте вон про то caye-mystère[25], – сказал Пендергаст, кивнув в сторону ниши, украшенной пальмовыми листьями, где хранились маленькие горшочки, амулеты и всякие продуктовые приношения.

– Будет сделано.

– Свиньи!

Внезапно из толпы послышался звук, характерный для гремучей змеи. Сначала он раздался в одном месте, потом в другом и вскоре уже слышался отовсюду. Направив луч в толпу, д’Агоста обнаружил, что люди, стоявшие уже совсем близко, держат в руках костяные ручки, к которым привязано не что иное, как трещотки гремучих змей.

– Здесь мы, кажется, закончили, – с напускной небрежностью подытожил д’Агоста.

– По-моему, обыск внизу может подождать, – шепнул ему Пендергаст.

Д’Агоста кивнул. И вправду, пора делать ноги.

– Вонючие козлы! – выкрикнул жрец.

Д’Агоста повернулся, чтобы уйти. Но путь к отступлению был отрезан. Их плотным кольцом обступили прихожане.

– Ребята, заканчиваем и уходим.

Пальчинский с Пересом проявили полную готовность. Пендергаст возобновил сбор своих крошечных проб. Но куда подевался Бертен?

В этот момент в темном углу церкви возникла какая-то потасовка. Повернувшись в ту сторону, д’Агоста увидел, как Бертен, словно дикий зверь, с криком набросился на жреца. Шарьер отшатнулся, сжимая в руке амулет. Завязалась ожесточенная борьба.

– Эй, какого черта? – заорал д’Агоста.

Толпа подалась вперед. Шум трещоток превратился в раскатистый гул.

Запутавшись в одеянии Шарьера, дерущиеся упали на пол. Пендергаст бросился их разнимать. Через минуту он уже стоял на ногах, держа за руку Бертена.

– Пусти меня! – кричал месье. – Я убью его. Ты умрешь, masisi![26]

Шарьер оправил свой балахон, отряхнулся и зловеще осклабился.

– Это ты умрешь, – тихо произнес он. – Ты и твои друзья.

Боссон быстро взглянул на жреца.

– Довольно! – приказал он.

Бертен попытался сопротивляться, но Пендергаст крепко держал его, нашептывая что-то на ухо.

– Нет! – вопил Бертен. – Никогда!

Толпа все сдвигалась, фанатично потряхивая погремушками. Д’Агосте показалось, что в складках их темных одежд поблескивала сталь. Бертен вдруг осекся и побледнел.

Сектанты были уже совсем рядом.