На этот раз все заканчивается через десять минут. Он тяжело садится в машину, прощается и поворачивает ключ.

Виктория снова видит, как “вольво” скрывается за деревьями. Звуки мотора все отдаляются, но она сидит на месте и ждет, в постоянном напряжении, чтобы не обрадоваться слишком рано. Ей известно, каким тяжелым будет иначе разочарование.

Но он больше не возвращается.

Осознав это, она идет к колодцу, чтобы помыться. С большим трудом вытягивает ведро ледяной воды и, дрожа всем телом, оттирается дочиста перед тем, как пойти к тете Эльсе обедать и играть в карты.

Теперь можно начинать дышать.

После еды она решает пойти к озеру выкупаться. Тропинка узкая, усыпанная хвоей. Босыми ногами ступать по ней мягко. Из леса доносится громкий писк, и Виктория понимает, что где-то шумят птенцы в ожидании, пока родители принесут им чего-нибудь поесть. Писк раздается совсем близко, она останавливается и оглядывается.

Небольшое дупло в старой сосне на высоте метров двух выдает, где именно находится гнездо.

Спустившись к озеру, она ложится на спину в лодке и неотрывно смотрит в небо.

Середина июня, воздух еще довольно прохладный.

В такт с плеском волн под спиной туда-сюда пробегает холодная вода. Небо напоминает грязное молоко с огненными брызгами, в вышине жалобно кричит большая гагара.

Виктория обдумывает, не дать ли волнам унести ее в реку, на открытый простор, на волю, подальше от всего. Ей хочется спать, но в глубине души она уже давно знает, что не может заснуть достаточно глубоко, чтобы полностью отключиться. Ее голова подобна лампе, по забывчивости оставленной гореть в тихом, темном доме. На холодный электрический свет всегда слетаются ночные бабочки, их сухие крылышки мелькают у нее в глазах.

Она, как обычно, четыре раза проплывает отрезок между мостками и большим камнем, выступающим из озера на расстоянии метров пятидесяти, а затем ложится в траву неподалеку от узкой полоски белого песка. Рыбки притаились в засаде, а комары вьются над водой вместе со стрекозами и водомерками.

Виктория закрывает глаза и наслаждается одиночеством, которое никто не может нарушить, но вдруг из леса доносятся голоса.

По тропинке приближаются мужчина и женщина, а впереди них бежит маленький мальчик с длинными светлыми кудряшками.

Они здороваются с Викторией и спрашивают, частный ли это пляж. Она отвечает, что не совсем уверена, но, насколько ей известно, здесь может находиться кто угодно. Она, во всяком случае, всегда тут купается.

– Вот как. Ты, похоже, живешь здесь уже давно, – с улыбкой говорит мужчина.

Малыш деловито бежит к воде, и женщина бросается за ним. – Это ваш дом там виднеется? – спрашивает мужчина, указывая на просматривающийся между деревьями хутор.

– Точно. Мама с папой сейчас в городе, им надо работать, поэтому я целую неделю пробуду одна.

Она лжет, поскольку хочет посмотреть, как он отреагирует. У нее имеется готовый ответ на этот вопрос, и ей хочется узнать, верен ли он.

– Значит, ты девочка самостоятельная?

Она видит, как женщина на берегу помогает малышу снять одежду.

– Довольно-таки, – отвечает она, оборачиваясь к мужчине.

Тот смотрит на нее с явным интересом.

– Сколько же тебе лет?

– Десять.

Он улыбается и начинает снимать рубашку.

– Десять лет и целую неделю одна. Прямо как Пеппи Длинныйчулок.

Она отклоняется назад, запускает пальцы в волосы и смотрит мужчине прямо в глаза.

– Ну и что тут особенного?

Мужчина, к ее разочарованию, вовсе не выглядит удивленным.

Он не отвечает, а переводит взгляд на свое семейство.

Мальчик направляется в воду, а женщина следует за ним в закатанных до колен джинсах.

– Браво, Мартин! – с гордостью восклицает мужчина.