Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих - Джорджо Вазари (1550)

Во время пребывания фра Джованн'Аньоло в Мессине подружился он с названным синьором дон Филиппе Ларока и с дон Франческо из того же семейства, а также с мессером Барди Кореи, с Джованфранческо Скали и с мессером Лоренцо Барлини (все эти три дворянина были флорентийцами, находящимися тогда в Мессине); а также с Серафино да Фермо и с синьором великим магистром родосского ордена, который неоднократно приглашал его на Мальту, где он мог бы стать рыцарем, но фра Аньоло отвечал ему отказом, не желая отправляться в ссылку на этот остров. Тем не менее сознавая, что не годится ему не носить одеяний своего ордена, он иной раз и думал о том, чтобы возвратиться восвояси. И мне известно достоверно, что если бы только его к этому так или иначе не принуждали, он бы решился надеть снова рясу и воротиться к образу жизни, подобающему доброму духовному лицу.

И в самом деле, когда во времена папы Павла IV, в 1557 году, всем отступникам и расстригам предписано было под страхом строжайших наказаний вернуться в их ордена, фра Джованн'Аньоло бросил незаконченные работы, оставив за себя помощника своего Мартино, и уехал в мае месяце из Мессины в Неаполь, с тем чтобы воротиться во Флоренцию в свой орден сервитов. Но прежде всех своих дел, дабы целиком предаться Господу, он задумался над тем, куда бы разместить приличествующим образом все большие свои заработки. И после того как он выдал замуж несколько своих неимущих племянниц и других девушек из родных его мест и из Монторсоли, он приказал и племяннику своему Анджело, о котором упоминалось выше, выдать в Риме тысячу скудо и приобрести ему орден Лилии. Двум неаполитанским больницам он пожертвовал добрую денежную сумму каждой; монастырю своему сервитов он оставил тысячу скудо на покупку земли, а также участка, принадлежавшего его предкам в Монторсоли, с тем условием, чтобы двум его племянникам, братьям того же ордена, выплачивалось пожизненно ежегодно по двадцать пять скудо каждому, а также и с другими обязательствами, о которых будет рассказано ниже. Покончив со всеми этими делами, он приехал в Рим, где возложил на себя рясу, к великому своему и своей братии удовлетворению, и в особенности мастера Заккерии.

Затем он отправился во Флоренцию, где был встречен друзьями и родственниками радушно, с радостью неописуемой. Однако, хотя Аньоло и пришел к решению остаток своей жизни провести в служении Господу Богу нашему и собственной душе, живя спокойно и мирно и наслаждаясь рыцарством, которое он себе приберег, все это удалось ему не так скоро. Дело было в том, что настоятельно начал звать его в Болонью мастер Джулио Бовио, дядя епископа Бовио, чтобы он соорудил в церкви сервитов отдельно стоящий главный алтарь целиком из мрамора, а кроме того, гробницу с фигурами и богатыми украшениями из разноцветных камней и мраморных инкрустаций, и отказать он не мог главным образом потому, что работы эти предназначались для церкви его ордена. И потому отправился он в Болонью, где, приступив к работам, закончил их в двадцать восемь месяцев до столба хоров братии, целиком из мрамора внутри и снаружи, с обнаженными Христом в два с половиной локтя посредине и другими статуями по бокам. Архитектура этой работы поистине прекрасна, удачно расчленена, задумана и слажена так, что лучше и не сделаешь. Прекрасно расчленен узор пола, под которым погребен Бовио, и мраморные канделябры, и небольшие истории, и мелкие фигуры, очень хорошо расставленные, и все обильно покрыто резьбой; впрочем, фигуры не только мелки из-за того, что крупные куски мрамора доставлять в Болонью затруднительно, они и по качеству уступают архитектуре и большой похвалы не заслуживают.