Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих - Джорджо Вазари (1550)

Благородство искусства живописи обладает такой силой, что многие благородные мужи отказывались от того ремесла, которое сулило им величайшее богатство, и, влекомые склонностью, против воли родителей последовали своему естественному стремлению, посвятив себя живописи или скульптуре, или же иному подобному занятию. И, говоря по правде, тот, кто, ценя богатства не выше должного, ставит доблесть конечной целью всех своих действий, обретает иные сокровища, чем серебро и золото, и, более того, никогда не робеет перед всем тем, что в любое время может лишить его земных благ, которые люди по своей глупости ценят превыше должного.

Сознавая это, Алессо Бальдовинетти бросил по собственной воле торговлю, которой всегда занимались его родичи и в которой они честным трудом нажили себе состояние и жили как благородные граждане, и посвятил себя живописи; в ней он отличался тем, что великолепнейшим образом подражал природе, о чем можно судить по живописным работам, выполненным его рукой. Будучи еще мальчиком, он не иначе, как против воли отца, предпочитавшего, чтобы он занялся торговлей, посвятил себя рисованию и в короткое время сделал в этом такие успехи, что отец волей-неволей разрешил ему следовать влечению природы.

Первой работой, которую Алессо выполнил фреской, была капелла св. Джилия в церкви Санта Мариа Нуова, а именно наружный ее фасад, получивший в то время большое одобрение за то, что там, между прочим, была фигура св. Эгидия, почитавшаяся очень красивой. Кроме того, Алессо выполнил темперой главный образ, а фреской – капеллу св. Троицы для мессеров Герардо и Бонджанни Джанфильяцци, почтеннейших и состоятельных флорентийских граждан, написав там несколько историй из Ветхого Завета, которые он набросал по-сырому, завершил же по-сухому растерев краски на яичном желтке, смешанном с жидким лаком, разогретым на огне. Такая темпера, как он полагал, должна была защитить живопись от воды, однако она оказалась такой крепкой, что там, где она была наложена слишком густо, штукатурка во многих местах осыпалась, и, таким образом, думая, что он нашел редкостный и прекраснейший секрет, он обманулся в своих предположениях. Он много писал портретов с натуры: так, в названной капелле в истории царицы Савской, прибывшей к Соломону, чтобы внять его премудрости, он написал портреты великолепного Лоренцо деи Медичи, который был отцом папы Льва X, Лоренцо делла Вольпайя, превосходнейшего часового мастера и наилучшего астролога, того самого, который для названного Лоренцо деи Медичи сделал прекраснейшие часы, находящиеся ныне во дворце светлейшего герцога Козимо; в часах этих планеты беспрерывно движутся по своим орбитам; вещь это редкостная и сделана в этой манере впервые. В другой истории, что насупротив этой, Алессо написал портреты Луиджи Гвиччардини Старшего,

Луки Питти, Диотисальви Нерони, Джулиано деи Медичи, отца папы Климента VII, а возле каменного столба – Герардо Джанфильяцци Старшего и мессера Бонджанни, кавалера в голубом камзоле с ожерельем на шее, а также Якопо и Джованни из того же семейства. Рядом с ними – Филиппо Строцци Старший и астролог из Поццо мессер Паоло Тосканелли. На своде он изобразил четырех патриархов, а на образе, написанном на дереве, – Троицу и св. Иоанна Гвальберта, коленопреклоненного вместе с другими святыми. Все эти портреты очень легко узнать, судя по их сходству с гипсовыми или живописными портретами тех людей, которые можно увидеть главным образом в домах их потомков. На эту работу Алессо употребил много времени, так как был весьма терпеливым и любил выполнять свои работы вольготно и с удобством. Рисовал он очень хорошо, о чем можно судить в нашей книге по мулу, нарисованному с натуры, где завитки шерсти по всему телу изображены с большим терпением и с отменным изяществом. В работах своих Алессо был весьма прилежным и старался воспроизвести все мелочи, какие умеет создавать мать-природа. Манерой он обладал несколько сухой и жестковатой, в особенности в изображении тканей.