Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих - Джорджо Вазари (1550)

Огромнейшим преимуществом обладает тот, кто еще при жизни своего умершего учителя, стяжавшего себе своим редкостным талантом честь и славу в той или иной области, успел получить от него должное направление, ибо, без больших трудов следуя в какой-то степени по его стопам, он почти всегда достигает почетной цели, в то время как для того, чтобы достичь ее одному, ему понадобилось бы более продолжительное время и гораздо больше трудов. И это, не говоря о многих других, можно было увидеть и, как говорится, ощупать собственными руками на примере Пизано, или Пизанелло, веронского живописца.

После того как он провел много лет во Флоренции с Андреа дель Кастаньо, заканчивая после его смерти многие его работы, Пизанелло приобрел, пользуясь именем Андреа, такую известность, что папа Мартин V, посетивший Флоренцию, увез его с собой в Рим, где для церкви Сан Джованни Латерано заказал ему несколько фресок с историями, которые получились очень привлекательными и прекрасными, насколько это только возможно, потому что он весьма обильно применял в них некий сорт ультрамариновой лазури, полученной им от названного папы, такой красивой и такой яркой, что подобной ей еще никогда не бывало. А под ними несколько других историй написал, соревнуясь с ним, Джентиле из Фабриано, о чем упоминает Платина в жизнеописании названного первосвященника, рассказывая, что, когда в церкви Сан Джованни Латерано по его приказанию переделывали пол, а также потолок и крышу, Джентиле написал много вещей и между прочими фигурами, выполненными зеленой землей, между окнами – несколько пророков, которые почитаются лучшими по живописи во всей этой работе. Тот же Джентиле выполнил бесчисленное множество заказов в Марке и в особенности в Губбио, где и поныне можно видеть некоторые из них, а равным образом и по всему Урбинскому государству. Он работал в церкви Сан Джованни в Сиене, а во Флоренции в ризнице церкви Санта Тринита написал на доске историю волхвов, где изобразил самого себя с натуры. А в церкви Сан Никколо, что у ворот, ведущих в Сан Миньято, он написал для семейства Кваратези образ главного алтаря, который из всех виденных мною его работ мне, без всякого сомнения, кажется наилучшим, ибо помимо отлично написанной Богоматери и многочисленных святых, ее окружающих, пределла этого образа, заполненная историями из жития св. Николая, с малыми фигурами, написана так, что красивее и лучше быть не может. В Риме, в Санта Мариа Нуова, над гробницей кардинала Адимари, флорентинца и архиепископа Пизанского, что возле гробницы папы Григория IX, он написал в арочке Богоматерь с младенцем на руках между св. Бенедиктом и св. Иосифом; работа эта высоко ценилась божественным Микеланджело, который, говоря о Джентиле, обычно повторял, что в живописи рука его была подобна его имени. В Перудже он же выполнил очень красивый образ в Сан Доменико, а в Сант Агостино в Бари – Распятие, крест которого окружен тремя прекраснейшими поясными фигурами и который находится над дверями хора.