Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих - Джорджо Вазари (1550)

Когда Джованни Антонио был приглашен братией монастыря Сан Марко во Флоренции расписать торцовую стену их трапезной за счет одного из их братьев-послушников по имени деи Молетги, имевшего в миру большие денежные средства, ему захотелось постараться показать, на что он способен, и написать там Христа, насыщающего пять тысяч человек пятью хлебами и двумя рыбами. И он уже сделал рисунок со многими женщинами, детьми и другими лицами, находящимися в смятенной толпе, но эта история не понравилась братии, заявившей, что им нравятся вещи земные, обыкновенные и простые. Тогда, по их желанию, пришлось ему написать св. Доминика, как он, находясь в трапезной со своей братией, обнаруживает, что нет хлеба, и возносит моление к Богу, и весь стол чудесным образом покрывается хлебом, принесенным двумя ангелами в человеческом обличии. В произведении этом он так изобразил многих монахов из находившихся тогда в монастыре, что они кажутся живыми, в частности же послушника деи Молетги, прислуживающего за столом. После этого он написал в полутондо над столом св. Доминика у подножия креста с Распятым и плачущих Богоматерь и св. Иоанна Евангелиста, по сторонам же св. Екатерину Сиенскую и св. Антонина, флорентийского архиепископа, принадлежащего к этому ордену; все это было выполнено для работы фреской очень чисто и тщательно. Но гораздо лучше вышло бы у Сольяни то, что он задумал, ибо живописцы лучше выражают свои замыслы, чем чужие. С другой же стороны, честь и тому, кто, отказываясь от своего, не ропщет. Набросок тот с хлебами и рыбами находится у Бартоломео Гонди, которому кроме большой картины, написанной собственноручно Сольяни, принадлежит также много рисунков и головных портретов, написанных красками с натуры на грунтованных листах, полученных им от жены Сольяни, близким другом которого он был, после его смерти. Есть и у нас в нашей Книге несколько его рисунков, поистине прекрасных.

Для Джованни Серристори Сольяни начал большой образ, предназначавшийся для церкви Сан Франческо дель Оссерванца, что за воротами Сан Миньято, с бесчисленным множеством фигур; некоторые головы там чудесны и лучше всех, когда-либо им написанных. Однако когда названный Джованни Серристори умер, образ этот был еще не закончен, но тем не менее Джованни Антонио не спеша дописал его, так как получил за него сполна, и передал его мессеру Аламанно, сыну Якопо Сальвиати и зятю и наследнику Джованни Серристори; тот же передал его вместе с рамой монахиням ордена св. Луки, поставившим его на главный алтарь своей церкви, что на Виа Сан Галло.

Во Флоренции Джованни Антонио выполнил и много других вещей, частично оставшихся по домам горожан, частично же отправленных в разные места, но после того как было рассказано о главных, упоминать о них не приходится.

Был Сольяни человеком честным и весьма благочестивым и всегда занимался своими делами, не докучая никому из своих собратьев по искусству.

Учеником его был Сандрино дель Кальцолайо, расписавший табернакль на Канто делле Мурате, а для больницы дель Темпио он написал св. Иоанна Крестителя, призывающего бедняков в этот приют; сделал бы он и еще больше и лучше, если бы не умер молодым.

Его учеником был также Микеле, ушедший потом учиться к Ридольфо Гирландайо, имя которого и принял, а равным образом и Бенедетто, уехавший с Антонио Мини, учеником Микеланджело Буонарроти, во Францию, где написал много прекрасных вещей, и, наконец, Заноби да Поджино, выполнивший много работ для города.

В завершение всего, претерпев много от каменной болезни, усталый уже и немощный Джованни Антонио отдал душу Богу пятидесяти двух лет от роду. Смерть его принесла большое огорчение, так как он был человеком добрым и манера его очень нравилась, благодаря тому что он выражал благоговейность и именно так, как это нравится тем людям, которые, не прельщаясь трудностями в искусстве и всякими смелостями, любят произведения искренние, простые, нежные и изящные.