Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих - Джорджо Вазари (1550)

Маттео был так любезен и приветлив, что всякого, кто попадал во Францию не только из Вероны, с его родины, но и вообще всякого ломбардца, принимал с необыкновенным радушием. Его ближайшим другом в тех краях был веронец Паоло Эмилио, написавший на латинском языке историю Франции. У Маттео было много учеников, и среди них его земляк веронец, брат живописца Доменико Вруша Сорци, два его племянника, переселившиеся во Фландрию, и много других итальянцев и французов, называть которых нет надобности. В конце концов он умер вскоре после кончины короля французского Франциска.

Перейдем теперь к превосходным талантам Валерио вичентинца, о котором и пойдет речь. Он выполнил столько разных работ крупных и мелких, углубленных и рельефных, и с такой легкостью и чистотой, что трудно этому поверить. И если бы природа создала Валерио столь же отменным мастером в рисунке, сколь исключительно превосходным он был в резьбе и старательным и терпеливейшим в работе, почему и пробудил такую сноровку, он намного обогнал бы древних, с которыми он и так сравнялся, но при всем своем умении он пользовался всегда для своих работ либо рисунками других мастеров, либо резьбой древних. Для папы Климента VII Валерио изготовил шкатулку из хрусталя, проявив дивное мастерство, и получил от названного первосвященника за свою работу две тысячи скудо золотом. Валерио вырезал там на хрустале по рисункам других мастеров все страсти Иисуса Христа. Шкатулка эта была затем поднесена папой Климентом королю Франциску в Ницце, когда тот выдавал свою племянницу замуж за герцога Орлеанского, ставшего потом королем Генрихом.

Для того же папы Валерио сделал несколько прекраснейших образов для «поцелуя Мира» и божественное хрустальное распятие, а также штамп для чеканки медалей с портретом папы Климента и прекраснейшими оборотами. Вот почему в его время это искусство незадолго до взятия Рима обогатилось столькими мастерами, что из Милана и других краев их приехало такое количество, что только диву можно было даваться. Валерио сделал медали всех двенадцати императоров с оборотами по древним образцам, но красивее, а также большое число греческих медалей. А из хрусталя он вырезал столько вещей, что ими полны все ювелирные лавки, да и всюду можно видеть его произведения, отлитые в формах, которые изготовляются из гипса, серы и других сплавов, на которых он делал углубленные изображения историй, фигур и голов. Он обладал такой потрясающей сноровкой, что в его ремесле не было еще никого, кто создал бы большее количество произведений, чем он.

Для папы Климента он сделал также много хрустальных сосудов, часть которых он подарил разным государям, часть же их была помещена во Флоренции, в церкви Сан Лоренцо, вместе со многими сосудами, находившимися ранее в доме Медичи и принадлежавшими Великолепному Лоренцо старшему и другим членам этого сиятельнейшего рода. Там они служат для хранения мощей многих святых, пожертвованных названным первосвященником на память о себе названной церкви, и трудно представить большее разнообразие форм, чем в этих сосудах, которые частично были сделаны из сердоликов, агатов, аметистов и ляпис-лазури, частично же из литой массы, из гелиотропов и яшмы, из хрусталя и корналинов так, что по красоте и ценности лучшего и не пожелаешь.

Для папы Павла III он изготовил из хрусталя крест и два подсвечника, вырезав на них историю страстей Иисуса Христа в разных рамках, с бесконечным количеством крупных и мелких камней, перечислять которые было бы слишком долго. Много вещей Валерио находятся и у кардинала Фарнезе, не упускавшего также и вещей, изготовленных упоминавшимся выше Джованни. А к семидесяти восьми годам его глаза и руки все еще создавали поразительные чудеса, и он обучил искусству одну из своих дочерей, работавшую как нельзя лучше.