Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих - Джорджо Вазари (1550)

Когда же герцог возвратился в свое государство, воротился туда и Джироламо. Он был принят на службу и получил архитектурные заказы на восстановление старого дворца на Монте Империале, что над Пезаро, и на пристройку к нему второй башни. Дворец этот по плану и рисункам Дженги был украшен живописью, представляющей жизнь и деяния герцога, такими хорошо известными живописцами, как Франческо из Форли и Рафаэль из Борго, а также мантуанцем Камилло, редкостным мастером пейзажей и зелени. Среди прочих, как рассказано в жизнеописании Понтормо, работал там и молодой флорентинец Бронзино. Были туда приглашены и феррарцы Доссо, которым было поручено расписать одно из помещений, однако, так как написанное ими не понравилось герцогу, оно было уничтожено и переписано названными выше.

А потом он выстроил там башню высотой в сто двадцать футов с тринадцатью деревянными лестницами для подъема наверх, устроенными так удобно и скрытыми таким образом в толще стен, что можно с приятностью подниматься с площадки на площадку; и это придает башне удивительную прочность и своеобразие.

После этого герцог пожелал укрепить Пезаро и пригласил для этого Пьерфранческо из Витербо, весьма выдающегося архитектора. Когда же начались споры об укреплениях, Джироламо постоянно в них вмешивался, и суждения его и мнения приравнивались удачными и весьма разумными, и потому позволительно мне будет сказать, что проект этой крепости принадлежит в большей степени Джироламо, чем кому-либо другому, несмотря на то, что зодчество подобного рода оценивалось им всегда низко, так как он мало находил в нем достоинств и благородства.

Итак, убедившись, что он располагает в его лице столь редкостно одаренным человеком, герцог решил выстроить в названной местности, именуемой Империале, новый дворец близ старого и выстроил тот, что мы и теперь там видим. И так как сооружение это отменно прекрасно и хорошо задумано и отличается многочисленными покоями, колоннадами и дворами, лоджиями, фонтанами и приятнейшими садами, не было ни одного государя, который не заехал бы на него посмотреть, проезжая по этим краям. Недаром эту честь оказал ему и папа Павел III, заглянув туда по дороге в Болонью со всем своим двором и выразив свое полное удовлетворение. По его же проекту герцог перестроил дворец в Пезаро, а также поместье «Баркетто», внутри которого он выстроил дом, и вещь эта, изображающая руину, на взгляд очень красива. Между прочими вещами есть там и лестница, похожая на прекраснейшую Бельведерскую лестницу в Риме. Он же восстановил для него крепость в Градаре и дворец в Кастель Дуранте, и все, что там есть хорошего, обязано этому дивному дарованию. Построил он также коридор Урбинского двора, что над садом, другой же двор очень тщательно укрепил с одной стороны высеченными в камнях бойницами. По его проекту начали также строить монастырь цокколантов в Монте Бароччо и церковь Санта Мариа делле Грацие в Синигалье, из-за смерти герцога оставшиеся незавершенными. В то же время по его замыслу и проекту начало строиться епископство в Синигалье, модель которого, им сделанную, можно видеть и ныне.

Он выполнил также кое-какие очень красивые скульптурные работы и круглые фигуры из глины и воска, находящиеся в Урбино, в доме его внуков. В Империале он вылепил из глины несколько очень красивых ангелов, которые были затем по его указанию отлиты из гипса и помещены над дверями помещений нового дворца, отделанных стуком. Для синигальского епископа он вылепил из воска несколько потешных сосудов для питья, с тем чтобы они были вычеканены из серебра, для поставца же герцога с большой тщательностью еще несколько сосудов, очень красивых. Он был большим выдумщиком по части маскарадов и костюмов, каким проявил себя во времена упоминавшегося герцога, которым он щедро награждался за редкостные свои достоинства и добрые качества.