Измышление одиночества - Пол Остер (1982)

С учетом его причудливых отношений с деньгами (желание богатства, неспособность тратить) как-то уместно было, что жизнь свою он устраивал среди бедноты. В сравнении с ними он владел несметным достоянием. Однако, проводя свои дни среди людей, у которых не было, считайте, ничего, он мог не упускать из виду, чего он больше всего на свете боялся: оказаться без денег. Так для него все вставало на места. Он считал себя не прижимистым, но – разумным, человеком, знающим цену доллара. Следовало быть настороже. Только это и стояло между ним и кошмаром нищеты.

Когда дела у них шли лучше некуда, они с братьями владели почти сотней зданий. Их территорией был угрюмый промышленный район на севере Нью-Джёрзи – Джёрзи-Сити, Ньюарк, – и почти все их жильцы были черными. Таких называют «трущобовладельцами», но в его случае определение неточно и несправедливо. Да и «отсутствующим домовладельцем» он никак не был. Он там был, проводил на месте столько часов, что даже самый сознательный работник устроил бы забастовку.

Работа его была нескончаемым жонглированием. Покупка и продажа домов, покупка и ремонт оборудования, управление несколькими бригадами ремонтников, сдача квартир, надзор за домоуправами, выслушивание жалоб жильцов, прием строительных инспекций, постоянное общение с водяными и электрическими компаниями, не говоря уже о частых посещениях суда – и истцом, и ответчиком: возбуждать иски по задолженностям квартплаты, отвечать за нарушения. Все вечно происходило одновременно, шла нескончаемая атака по всем фронтам, с таким под силу справиться лишь человеку, который ко всему относится философски. Все требуемое в любой данный день сделать было невозможно. Домой приезжаешь не потому, что все закончил, а просто потому, что уже поздно, и не хватило времени. Назавтра будут поджидать те же проблемы и несколько новых в придачу. Это никогда не прекращалось. За пятнадцать лет он был в отпуске всего два раза.

С жильцами он был мягкосердечен – предоставлял им отсрочки по арендным выплатам, их детям отдавал одежду, помогал им найти работу, – и они ему доверяли. Старики, боявшиеся, что их ограбят, вручали ему свое самое ценное, чтобы держал в конторском сейфе. Из всех братьев лишь к нему люди шли со своими бедами. Никто не звал его мистер Остер. Он всегда был мистером Сэмом.

Убираясь у него в доме после смерти, в нижнем ящике кухонного стола я наткнулся вот на это письмо. Из найденного я больше всего рад ему. Оно как-то сальдирует счета главной книги, дает мне живое доказательство, стоит моему рассудку слишком уклониться от фактов. Письмо адресовано «м-ру Сэму», почерк едва разборчив.

19 апреля 1976

Уважаемый Сэм,

Я знаю вы удивитесь услышать от меня. во первых может я лучше вам представлюсь. Я миссис Нэш. Свояченица Алберта Грувера – миссис Грувер и Алберт которые жили на пайн-Стрит 285 в Джёрзи Сити давным давно, а миссис Бэнкс тоже моя Сестра. В общем. если вспомните.

Вы договаривались насчет квартиры для моих детей и меня по Джонстон-Авеню 327 сразу за Углом от мистера с миссис Грувер мой Сестрой.

В общем я уехала оставшись должна $40. квартплаты. это был год 1964 но я не за была этот честный долг. Поэтому вот ваши деньги. спасибо за то что тогда были такой добрый к детям и мне. вот как я ценю то что вы для нас сделали. Надеюсь вы припомните то время. А я вас никогда не забывала.

Недели 3 назад я позвонила в контору но тогда не было. пусть Боженька вас Благословит. Я почти не бываю в Джёрзи Сити а если буду зайду вас повидать.

Не важно я так счастлива что могу оплатить этот долг. Пока вот.

Искренне ваша

Миссис Дж Б. Нэш