Хозяин собаки - Брюс Кэмерон (2015)

Вместо ответа он сорвал с нее одежду, отшвырнув обрывки шкур в сторону. Калли чуть не упала, от холода она покрылась гусиной кожей. Лицо Пэллока исказилось до неузнаваемости, блеклые глаза смотрели тяжело и холодно. Он толкнул Калли на землю и сорвал с себя набедренную повязку. Так вот, значит, что ему нужно. С некоторым облегчением Калли встала на четвереньки, но тут же вскрикнула от неожиданной боли.

– Пожалуйста, не надо так, – со слезами в голосе пискнула она.

Пэллок не обратил внимания на ее просьбы. К счастью, через несколько секунд он громко закряхтел и повалился на ее дрожащее тело.

Калли молча глотала слезы, уткнувшись лицом в руки. Не говоря ни слова, Пэллок вскочил, оставив ее лежать на земле.

Когда Калли подняла голову, он уже ушел.

* * *

Однажды вечером на исходе зимы, когда Сородичи готовились возвращаться на север, в летнее поселение, Калли оставила детей на Коко и отправилась к костру Альби, потом терпеливо дожидалась, пока свекровь обратит на нее внимание.

– Я заметила, что мой сын теперь спит на мужской стороне, – наконец промолвила Альби.

– Верно, – ровным тоном ответила Калли.

– Поцапались?

– Можно и так сказать.

– Не жди от меня помощи. Если муж чем-то недоволен, пусть дуется сколько влезет. Все равно приползет рано или поздно. – Альби метнула на Калли хитрый взгляд. – Им от нас кое-что нужно.

– Я пришла не за тем, чтобы искать у тебя помощи, – бесстрастно ответила Калли.

– Вот как. Значит, пришла просить за калеку.

– Да. За твоего внука.

Альби презрительно ухмыльнулась.

– Мы договаривались, – продолжала Калли, – что через несколько лет я сделаюсь Старейшиной – с твоей помощью меня изберут наверняка. Но к чему менять Старейшину, когда ты еще полна сил? Вот что я предлагаю. Я не пойду в Старейшины. Ты останешься при своем. Все будет как раньше.

– И тогда проклятый ребенок…

Калли пропустила ее слова мимо ушей.

– И тогда на третье лето мой ребенок получит имя. Выучится ремеслу. Он мог бы помогать Харди. И жизнь потечет, как прежде.

– Потечет, как прежде, – передразнила ее Альби, ухмыляясь. – Ты так легко отказываешься от роли Старейшины, словно она была тебе обеспечена! Ты захотела оставить ребенка, и я позволила, потому что знала: вскоре все увидят, что он проклят и что ты поставила какого-то калеку выше общего блага. Если бы ты не спорила, то и проклятие бы как рукой сняло, и Старейшиной бы тебя избрали. Я не слепая, я вижу тебя насквозь. Но ты выбрала его, мерзкого уродца, и навсегда закрыла себе дорогу на вершину совета!

– Он не мерзкий и не уродец! – в сердцах вскричала Калли.

– Думаешь, через три года Сородичи полюбят твоего выкормыша? Зря надеешься! Он будет ходячим напоминанием о страшных несчастьях. Его возненавидят. На какую жизнь ты его обрекаешь?

Калли закусила губу.

– Пока он жив, – продолжала Альби с ухмылкой, – я буду оставаться Старейшиной и при каждом удобном случае требовать его смерти. Ты, конечно, станешь его выгораживать, девчонка из мглы и сумрака, и чем чаще, тем больше времени будет у меня оставаться. Этот сосунок – проклятие для Сородичей, но для меня он – подарок судьбы.

* * *

Калли оставила Старейшину у костра и направилась прямиком к Рене, которая широко распахнутыми глазами следила за ее приближением.

– Рене, – без околичностей спросила у нее Калли, – почему Альби решила заранее увести нас на зимовье? Откуда ей стало известно про наши планы?

Ответ ясно читался на лице Рене, исказившемся от страха.

– Калли… – промямлила Рене.

Калли вскинула руку.

– Ответь мне только на один вопрос. Ты все еще докладываешь ей обо всем, что я говорю?

– Нет! – с болью в голосе вскричала Рене. – Я не знаю, почему… О, Калли! Я всю жизнь хотела иметь семью. Я даже родителей своих не помню. И никому на совете не было до меня дела!