Гробница императора - Стив Берри (2010)

– Наоборот, мне известно очень много. Вы прошли путь от капитана, командира роты до командующего Пекинским военным округом – большая честь, которой удостаиваются только те, кому полностью доверяет правительство. Вы были членом уважаемого Центрального военного комитета, когда председатель Госсовета лично назначил вас на должность председателя Комитета партийного контроля.

– На меня должно произвести впечатление то, как досконально вы изучили мою официальную биографию? Все это выложено в Интернете на обозрение всего мира.

Пау пожал плечами:

– Мне известно гораздо больше, товарищ министр. Ваша личность интересует меня уже довольно давно. Председатель Госсовета принял непростое решение, но, должен сказать, он не ошибся, остановив свой выбор на вас.

Линю было известно, что многие выступали против его назначения на должность председателя Комитета партийного контроля. Эти люди не хотели видеть военного во главе следственного управления, обладающего полномочиями изучать деятельность всех и каждого.

Но он делом доказал неправоту скептиков.

– Откуда вам известно о том, что решение далось непросто?

– Мы с председателем Госсовета много разговаривали о вас.

Глава 10

Провинция Шаньси, Китай

Карл Тан приказал директору музея оставаться внутри здания шахты номер три и дежурить на первом этаже. Он хотел, чтобы ему никто не помешал. Хотя на самом деле не опасался этого. Тан был вторым по могуществу человеком в Китае; впрочем – и это его просто бесило, – находились те, кто говорил то же самое про Линь Йона.

Тан выступал решительно против назначения Линя, однако председатель Госсовета отмел все возражения, заявив, что Линь Йон обладает твердым характером и сможет обуздать силу с помощью рассудка. Судя по всем отзывам, так оно и произошло.

Но Линь был последователем конфуцианства.

В этом не было никаких сомнений.

Сам Тан был легистом.[3]

Эти два термина определяли политику Китая на протяжении почти трех тысяч лет. Каждому императору вешали тот или иной ярлык. Мао Цзэдун заявил о полной ликвидации этой борьбы двух противоположностей, утверждая, что народной революции нет никакого дела до терминов, однако на самом деле ничего не изменилось. Коммунистическая партия, как и императоры до нее, проповедовала конфуцианство, в то же время обладая безжалостной властью легистов.

Ярлыки.

Они создавали определенные проблемы.

Но они также могли оказаться полезными.

Тан надеялся, что в течение ближайших нескольких минут определится, какой конец спектра сыграет свою роль в предстоящей схватке с Линь Йоном.

Он шагнул в сооруженную наспех дверь.

Сырое, затхлое помещение за ней многие столетия назад было вырыто в земле и запечатано глиной и камнями. Проведенный искусственный свет освещал квадратный в плане зал со стороной около пяти метров. Тишина, запах плесени и толстый слой пыли заставили Тана почувствовать себя незваным пришельцем, вторгнувшимся в древнюю гробницу.

– Это ни с чем не сравнится, – произнес человек, находившийся внутри.

Тану требовалось получить точное представление о находке, и он верил, что такое представление поможет ему составить этот жилистый ученый с узким подбородком.

На трех каменных столах, покрытых толстым слоем пыли, лежали хрупкие бурые листы, сложенные стопками.

Тан сразу догадался, что это такое.

Сокровищница шелковых страниц, покрытых едва различимыми иероглифами и рисунками.

Рядом кучками лежали бамбуковые дощечки, связанные пучками; на каждой выстраивались столбики иероглифов. Когда эти мысли запечатлевали для потомков, бумаги еще не существовало – а папирус в Китае никогда не использовался, только шелк и бамбуковые дощечки, что оказалось как нельзя лучше, поскольку и тот и другой материалы сохраняются веками.

– Это утерянная библиотека Цинь Ши-хуанди? – спросил Тан.

Ученый кивнул: