При свете луны - Гилберт Кит Честертон (1911)

Освободилось от пробки и горло Джилли. Она шумно выдохнула, тут же вдохнула и почувствовала в этом глотке воздуха запах крови. Тонкий, но узнаваемый безошибочно запах убийства и жертвоприношения, трагедии и славы: чуть металлический, с толикой меди и капелькой железа. Не только белая волна крыльев коснулась ее лица. Трясущимися руками, осторожно, она дотронулась до шеи, подбородка, щек и, с отвращением глядя на свои пальцы, почувствовала влагу на губах, попробовала ту самую субстанцию, которая окрасила подушечки пальцев. Джилли закричала, на этот раз не беззвучно.

Глава 12

Автострада, в лунном свете более черная, чем голая земля, разматывалась под колесами «экспедишн», унося Джилли и братьев О’Коннер навстречу хаосу и забвению. Иной раз создавалось впечатление, что автострада брала начало в хаосе и сматывалась в клубок, ведя их к тщательно спланированной и неизбежной судьбе.

Джилли не знала, какой из вариантов пугал ее больше: убегать в утыканные шипами заросли проблем, где за каждым поворотом тропы ждало неведомое, рискуя переступить черту, отделявшую здоровую психику от безумия, или установить личность этого улыбающегося мужчины с иглой и разгадать тайну золотистой субстанции в шприце.

За двадцать пять прожитых лет она уже узнала, что понимание далеко не всегда приносит покой. В настоящее время, начиная с момента возвращения в номер с рутбиром, она пребывала в чистилище невежества и смятения, где жизнь напоминала кошмарный, по меньшей мере плохой сон. Но, найдя все ответы, расставив все точки над «i», она могла обнаружить, что попала в ад на земле, который заставил бы ее мечтать о сравнительной тишине и покое этого выматывающего все нервы чистилища, где она сейчас пребывала.

Как и прежде, Дилан вел автомобиль, не отдавая все внимание дороге, то и дело поглядывал в зеркало заднего обзора и частенько оборачивался через правое плечо, чтобы убедиться, что Шеп более не пытается причинить себе вред, но теперь уже две проблемы не давали ему сосредоточиться на вождении. После драматического выступления Джилли на обочине дороги, ее путаного рассказа о птицах и крови Дилан отнесся к ней с той же заботой, которую проявлял к брату.

– Ты действительно попробовала ее? – спросил он. – Я про кровь. Ощутила ее запах?

– Да. Я знаю, что настоящей она быть не может. Ты же ее не видел. Но по цвету, запаху и вкусу была настоящей.

– Слышала птиц, чувствовала их крылья?

– Да.

– При галлюцинации обычно задействуются все пять чувств?

– Это не была галлюцинация, – упорствовала Джилли.

– Да, но и наяву ничего этого не было.

Она зыркнула на него и увидела, что он со свойственной ему мудростью признает смертельную опасность, которая могла нависнуть над ним, если он и дальше будет настаивать, что она, амазонка Юго-Востока, бесстрашная воительница, ударом ноги выворачивающая из земли кактус, подвержена галлюцинациям. На ее шкале галлюцинации находились лишь на ступеньку выше таких эксцентричных женских жалоб, как испарина, обмороки и постоянная меланхолия.

– Я не истеричка, – уточнила она, – не алкоголичка, которой не дают выпить, не поклонница психоделических грибов, поэтому слово «галлюцинация» к моему случаю не подходит.

– Хорошо, назовем это видением.

– Я и не Жанна д’Арк. Бог не посылает мне свои весточки. Хватит. Я больше не хочу об этом говорить, во всяком случае сейчас.

– Мы должны…

– Я сказала, не сейчас.

– Но…

– Я боюсь, понимаешь? Я боюсь, а разговоры об этом не уменьшают моего страха, скорее наоборот. Так что давай возьмем тайм-аут. Тайм-аут.