– Легко, – сказал Джейк. – Давай о тебе поговорим.

Шум в баре мгновенно стих. Люди перемещались на места поудобнее, чтобы лучше видеть незапланированное представление.

Бронсон на секунду прикрыл глаза, припоминая разрозненные обрывки разговоров, которые он слышал из-за соседнего столика. Самое время устроить зрительной памяти тренировочный полет.

Глядя на Большеротого сверху вниз, Джейк спросил:

– Ты или кто-либо из сидящих за твоим столиком видели меня раньше?

– Нет, не припоминаю, – покачал головой учащийся. Остальные из его компании тоже забормотали, что видят его в первый раз.

– Зовут тебя Стив, так? – продолжил Бронсон.

– А это вы откуда узнали?

– Неважно, просто слушай и запоминай, Стив. – В толпе раздались смешки, и студент нахмурился. – Стив, ты сидишь вместе с Тоддом, Мэйсоном, Мэттом, Беном и Джейсоном. Все вы учитесь в Калифорнийском университете, кроме Мэйсона, который приехал из университета Монтеррея. Ты самый старший в группе, тебе двадцать два, и ты считаешь себя главнее остальных. В старших классах ты был квотербеком[5], верно?

– Откуда вы все это знаете?

Толпа притихла, прислушиваясь к разговору.

Камера вела запись.

Вспоминая разговор за столом в то время, когда Стив отлучился в туалет, Джейк продолжал:

– Твои друзья считают, что иногда ты бываешь просто сволочью. Вот как сейчас, когда ты делаешь, как квотербек в нападении. Тебе нужно всегда быть в центре внимания, Стив, даже если для этого приходится продираться и расталкивать локтями. Твой друг Мэтт говорит, что Лиз, твоя девушка, именно поэтому и ушла.

По толпе пронесся глухой смешок.

Стив покраснел. Он встал из-за стола и раскрыл рот, собираясь что-то сказать.

– Молчать, Стив. Мистер Жулик еще не договорил. – Джейк потер затылок, стараясь припомнить. – Дай-ка, дай-ка… Если верить Тодду, в прошлую пятницу тебе исполнилось двадцать два. Тогда тебя развезло гораздо больше, чем сегодня. В общем, в прошлую пятницу было двенадцатое февраля, то есть если тебе сейчас двадцать два, значит, родился ты двенадцатого февраля восемьдесят восьмого года, верно?

– Подумаешь! Это любой сосчитать может.

– Эй, Стив! Что это был за день недели – день твоего рождения в восемьдесят восьмом? Это пятница была?

– А мне откуда знать?

– Ну, ведь ты же там был?

Толпа засмеялась. Стив лицом походил на свеклу.

– Ну, ничего страшного. Кто-нибудь здесь может помочь Стиву, посмотреть в Гугле календарь и сказать нам, что за день недели был двенадцатое февраля восемьдесят восьмого года?

Спустя несколько секунд подала голос женщина перед терминалом у ближайшего столика: «А он прав!»

Толпа одобрительно засмеялась. Стив сощурился от злости. Он во все глаза смотрел на Джейка, как нападающий, готовый к атаке.

Бронсон же посмотрел в сторону посетительницы, которая нашла ответ.

– Спасибо за помощь. Не могли бы вы не закрывать этот сайт, пока мы не закончим испытание?

Женщина кивнула.

– Отлично. Стив, твой сороковой день рождения придется на субботу, пятидесятый на пятницу, а семьдесят пятый – на среду, это будет двенадцатое февраля две тысячи пятьдесят третьего года.

Лица присутствующих повернулись к женщине, которая через пару секунд объявила: «Все три названы верно!» Толпа ликовала. Стив так стиснул свою пустую пивную кружку, что его пальцы побелели.

Кто-то из стоящих перед Джейком выкрикнул:

– Эй, человек дождя![6] А квадратный корень из семи тысяч шестисот восьмидесяти четырех?

Бронсон повернулся спиной к Стиву, чтобы ответить:

– Это будет восемьдесят семь, запятая, шесть-пять-восемь-четыре-два-восемь.

– Берегись! – закричал Тони.

Джейк краем глаза успел заметить движение: Стив с размаху запустил своей пивной кружкой ему в голову. Бронсон во все глаза уставился на этот неотвратимо надвигающийся предмет.