Заезд на выживание - Фрэнсис Феликс, Фрэнсис Дик (2009)

Одна надежда, что это соседи, Тони и Берилл, решили заглянуть к нему поздороваться. Но, разумеется, это были не они. Телефон он по-прежнему держал в руке, и я, хоть и смутно, мог расслышать разговор, состоявшийся на пороге дома.

— Что вам надо? — услышал я голос отца, он говорил надменно и строго. Ответа посетителя я не разобрал, лишь какие-то обрывки слов, затем снова раздался голос отца, теперь уже встревоженный: — Нет, — сказал он. — Мне не надо. Прошу вас, уйдите.

А потом послышался страшный треск, и на линии настала полная тишина.

Я быстро набрал номер домашнего телефона. Гудок за гудком, до тех пор, пока кто-то не снял трубку. Но не успел я произнести и слова, как и здесь на линии воцарилась тишина. Я снова набрал тот же номер и услышал частые гудки — занято.

— О господи… — пробормотал я. — Кажется, Джулиан Трент уже прибыл, а отец все еще в доме.

Элеонор вдавила педаль сцепления в пол, мы свернули на автомагистраль А34 и помчались к северу. К счастью, час пик еще не настал, машин было не так много, и мы долетели до развилки и выехали на дорогу М40 на бешеной скорости.

Я снова попробовал позвонить отцу на домашний телефон, там по-прежнему было занято.

— Послушай, может, стоит еще раз позвонить в полицию? — сказала Элеонор.

На этот раз меня соединили с другим полицейским, и он принял и зарегистрировал вызов как срочный. И обещал мне немедленно выслать по адресу патрульную машину.

— Сколько это займет времени? — спросил я его.

— Минут двадцать, — ответил полицейский. — Но это при самом благоприятном раскладе. А так — дольше.

— Двадцать минут! — не веря своим ушам, воскликнул я. — Но неужели нельзя скорее?

— Кингс-Саттон на самом краю нашего графства, — ответил он. — И патрульные машины мы высылаем из Таусестера.

— А как насчет Бэнбери? — спросил я. — Ведь оттуда значительно ближе.

— Бэнбери относится к Теймс-Вэлли, — ответил он. — А Кингс-Саттон находится в подчинении полицейского подразделения Нортхэмптоншира.

— Нет, это просто безумие какое-то! — воскликнул я. — Пошлите кого-нибудь и как можно быстрей!

Пока я вел эти переговоры, Элеонор гнала машину как сумасшедшая. Обогнала грузовик на крутом повороте, заставила группу мамочек с детишками кинуться врассыпную на переходе. Тем не менее, мы никого не сбили и не задавили, благополучно прибыли в Кингс-Саттон за рекордно короткое время, и она, следуя моим указаниям, остановила машину за углом так, чтоб ее не было видно из бунгало отца.

— Жди здесь, — сказал я, вылезая из машины с костылями.

— Может, лучше дождаться полиции? — робко спросила Элеонор. Обошла машину, взяла меня за руку. — Пожалуйста, подожди их.

Со времени моего последнего разговора с ними прошло мргнут семь или восемь, не больше. Пройдет целая вечность, прежде чем они приедут.

— Элеонор, милая, да пойми ты! Отец там один, рядом с Трентом, — сказал я. — Ты бы стала ждать?

— Тогда я иду с тобой, — решительно заявила она.

— Нет, — сказал я. — Ты останешься здесь, дождешься полиции, поговоришь с ними. И покажешь им дом.

Элеонор крепко обняла меня, прильнула к груди.

— Будь осторожен, господин барристер, — сказала она. — Я люблю тебя.

— А я тебя — еще больше, — попытался отшутиться я, затем отстранил ее. Мне было не до ласк и объяснений в любви.

И вот я перебрался через живую изгородь и осторожно подкрался сбоку ко входу в бунгало отца. Дверь распахнута настежь. Я заглянул в дом и не заметил ничего необычного, за исключением разве что мобильного телефона. Он валялся на полу у порога, задняя панель отлетела, батарейка вывалилась и лежала рядом. Наверное, отец просто выронил его из рук, когда в дом ворвался Трент.