Заезд на выживание - Фрэнсис Феликс, Фрэнсис Дик (2009)

— Но вы же понимали, что делать этого нельзя, — заметил я. Я не знал, насколько это противоречит букве закона, но подобный поступок определенно не вписывался в моральные принципы и правила поведения, и суду это явно не понравилось бы.

Он снова кивнул.

— И когда же этот человек вернулся? — спросил я.

— На следующий день, — ответил Джозеф. — Должен был принести деньги за информацию, которую я ему подготовил.

— Но вместо этого избил Бриджит?

Он ответил кивком, глаза снова наполнились слезами.

— Я просто не мог в это поверить! Он вошел в квартиру и ударил ее. Сбил с ног, потом подтащил к двери… и сломал ей руку, пока она лежала на полу. Это было… просто ужасно!.. — Слезы так и хлынули из глаз, он нервно сглотнул. — й я чувствовал себя таким беспомощным… не мог его остановить. — Бриджит опустила ему руку на плечо. — Все произошло страшно быстро, — всхлипнул он. Очевидно, он больше всего страдал из-за неспособности защитить жену.

— Что было потом? — спросил я.

— Потом он потребовал информацию.

— И вы ему дали?

— Я спросил насчет денег, — ответил он. — Но он велел отдать все и немедленно, а если нет, то 165 пригрозил сломать Бриджит и вторую руку. — И Джозеф громко зарыдал.

— Что произошло потом? — спросил я.

— Пришлось вызвать «Скорую», — ответил он. — Мы так испугались… вдруг потеряем ребенка. Бриджит пролежала в больнице почти неделю.

Я уже понял, что сделал дальше этот человек.

— Полицию вызывали? — спросил я Джозефа.

— В больнице вызвали. Видно, подумали, что это я избил ее, — пробормотал он. — И в полиции не поверили, когда я сказал, что это сделал другой.

— Но вы сказали им, кто это был? — спросил я. — И чего хотел?

— Нет, — он снова заплакал. — Он пригрозил, что, если я скажу хоть слово, он вернется и сделает все, чтоб Бриджит потеряла ребенка. — Тут он с опаской взглянул на меня, и я понял: он боится, что допустил ошибку, рассказав это мне. — Он обещал, если мы проболтаемся, сделать так, чтоб у нас вообще больше никогда не было детей,

И Джозеф, конечно, этому поверил. «В следующий раз размозжу тебе башку… В следующий раз оторву твои поганые яйца». Ведь и я тоже поверил.

— И потом он приходил еще раз?

— Нет, сам не приходил, — ответил он. — Прислал мне письмо на работу, через месяц после окончания процесса.

— И что же там было? — спросил я, уже догадываясь, что мог прочесть Джозеф в этом письме.

— Он велел мне пойти к адвокату Джулиана Трента и сказать ему, что я договорился с несколькими присяжными, и поэтому Трента и осудили, — нервно выпалил он. — Но я ни с кем не договаривался, клянусь! — Что не помешало ему, подумал я, заявить под присягой на процессе по апелляции, что именно так оно и было. Я ведь прочел все материалы по процессу.

— А в письме указывалось, с какими именно присяжными надо было договориться? — спросил я.

— Да, — ответил он. — С тремя.

Их фамилии я тоже уже знал. Упоминались в материалах.

— И как же звали этого адвоката? — спросил я его. Ведь на первом процессе я был адвокатом Джулиана Трента.

— Какой-то солиситор из Вейбриджа, — ответил он. — Названия фирмы не помто. Странно, но показалось, он ждал моего прихода. Дословно знал все, что я собираюсь сказать.

— Пожалуйста, постарайтесь все же вспомнить его фамилию, — сказал я Джозефу. Солиситор, подключивший меня к защите Трента на первом процессе, был из конторы в центре Лондона, а не из Вейбриджа.

— Не могу, — пробормотал он. — В письме было указано, но этот адвокат его забрал. Только и помню, что контора его находилась на Вейбридж-Хай-стрит, на втором этаже, а на первом там были магазины. Если надо, попробую найти. Я был тогда словно в тумане.

— Ну а что-нибудь еще в том письме было? — спросил я.