Хроники Богини - Нацуо Кирино (2011)

— Намима, с прибытием!

Слышу за спиной скрипучий неприятный голос. Оборачиваюсь и вижу идущую мне навстречу из подземного туннеля женщину в белой одежде с длинными волосами, уложенными в высокую прическу. Не иначе как знатная особа. Ее тело излучает свет. С виду она чуть моложе моей матери, но ужасно худая и изможденная, поэтому в какие-то моменты она выглядит совсем как старуха, старше госпожи Микура. И к тому же, похоже, она не в лучшем расположении духа.

— Не удивляйся, Намима. Подойди поближе.

Я повинуюсь и, трепеща от страха, отвешиваю низкий поклон.

— Меня зовут Намима. Я прибыла с острова Морской змеи.

— Мне это известно. Ты была мико Страны Тьмы, не так ли? Я рада, что ты пришла. Раньше некому было мне прислуживать.

Голос у нее монотонный, и по нему не скажешь, что она действительно рада.

— Спасибо. Прошу прощения, но кто вы?

— Я — Идзанами, богиня Ёми-но-куни.

К сожалению, имя это мне незнакомо.

Страх от того, что предо мной не человек, не позволяет мне поднять на нее взгляд. Она представилась богиней, следовательно, она божество, но она совсем не выглядит одним из тех добрых божеств, каких я воображала себе в детстве.

— Намима, подними голову! — произносит Идзанами. Когда я, в конце концов, повинуюсь, то вижу, что она стоит совсем рядом. Я еле сдерживаюсь, чтобы не закричать. Брови ее сдвинуты, выглядит она несчастной. Непонятно, то ли она сердится, то ли вот-вот расплачется. Смотришь на такое лицо, и неспокойно становится на душе. Мне людей с таким выражением лица раньше видеть не приходилось.

— Это Ёми-но-куни. Отсюда пути назад нет, — тихим голосом продолжает Идзанами.

— Ёми-но-куни — это царство мертвых?

— Верно, — отвечает Идзанами.

Так вот почему отсюда нет дороги назад. Я умерла. Махито убил меня. Я содрогаюсь, все еще чувствуя его пальцы на моем горле. И хотя я уже давно осознала, что умерла, мне кажется, что по моей щеке катятся слезы. Когда я была заперта в Амиидо, мне было ужасно страшно. Амиидо был миром мертвых в стране живых. Здесь же не было и намека на жизнь — здесь был настоящий мир мертвых.

— Вижу, ты плачешь, Намима. Да уж, здесь грустно, — в голосе Идзанами сквозит доброта. Я торопливо дотрагиваюсь прозрачными пальцами до щеки. К моему удивлению, лицо мое мокрое от слез и холодное, как лед.

— Погляди-ка сюда. Это проход Ёмоцухира. Еще совсем недавно здесь находился горный перевал, разделяющий мир земной и царство мертвых, — произносит Идзанами.

В ее тоне мне слышится такая печаль, что я поднимаю глаза. Идзанами тонкой рукой пытается заслониться от полоски света, которую я разглядывала через свои прозрачные пальцы.

— Но потом муж мой, Идзанаги, загородил его валуном. И так я навеки оказалась запертой в Ёми-но-куни.

Речь у нее грубовата, и в голосе сквозит отчаяние. Когда Идзанами сердится, голубоватое сияние, окутывающее ее, усиливается. Чтобы не видеть сияния, я отвожу взгляд и спрашиваю:

— Госпожа Идзанами, вы сказали, что вас здесь заперли. Значит ли это, что раньше вы могли входить и выходить отсюда?

Я бы солгала, сказав, что потеряла малейшую надежду выйти отсюда. Стыдно признаться, но, даже умерев и оставшись без тела, мне хотелось еще хоть разок вернуться в бренный мир и узнать, как сложилась судьба Махито и Яёи. И еще мне хотелось понять, почему Махито так поступил со мной, увидеть своими глазами, как растет дочка.

— Из внешнего мира сюда при желании попасть несложно.

Идзанами стоит спиной к валуну, через который пробивается лучик света. Она худая, как высохшая ветка, но в ней чувствуется достоинство. Идзанами высоко поднимает руку и указывает на темный туннель, простирающийся перед ней.