Ночные легенды (сборник) - Джон Коннолли (2004, 2007)

Фил выключил свет, запер дверь и, обернувшись, очутился лицом к лицу с Бадди Канцером.

– Могу я спросить, чем вы тут занимаетесь? – колючим голосом осведомился Канцер.

В бледном свете луны он смотрелся мрачно-изможденным, трупным, а вонь изо рта вблизи ощущалась как очищенный от примесей смрад в комнате. Фил машинально отшатнулся от этого зловония.

– Да ничего, – невпопал соврал он. – Просто проверяю, надо ли доложить полотенец. Мы у всех так делаем.

Бадди картинно посмотрел на свои наручные часы.

– Ах вот как. А не поздновато по времени-то? Народ, не ровен час, перебудите.

– Вы у нас сегодня единственный постоялец. Я знал, что вы не в номере, потому что вашей машины не было на парковке. Так что думал, что все сделаю и вас не побеспокою.

Бадди в ответ ничего не сказал, а только пилил взглядом юношу, размеренно кивая: дескать, все это, безусловно, так, и все равно я, черт возьми, не верю ни единому твоему слову.

– Ну ладно, спасибо за заботу, – сказал он наконец. – Доброй ночи.

Фил собирался его обогнуть, но тут Бадди схватил его за запястье, отчего Фила снова кольнул образ копошащихся под кожей черных тварей.

– Эй, с тобой все в порядке? – с доверительной вкрадчивостью спросил Бадди, и хотя в голосе звучала участливость, лицо его в лунном свете смотрелось злобно-плотоядным; словно прозрачным светом были налиты жадные звериные зрачки. – Вид у тебя какой-то нездоровый.

– Да так, подустал немного, – промолвил Фил, невольно поморщившись от чего-то, кольнувшего в паху. Он глянул вниз, чуть ли не ожидая увидеть там вонзившуюся в штаны иглу, но внизу ничего не было.

– Мне пора, – сказал он.

– Конечно, – кивнул Бадди. – Иди и будь осмотрителен.

Он проводил паренька взглядом: ишь как идет, сгорбился. Сейчас наверняка завернет в туалет. Он бы, пожалуй, и сам так поступил, если б был тинейджером. Зашел бы в туалет, расстегнул штаны и оглядел свое юное достоинство, потому что сейчас паренек определенно ощущает там возбухание, шевеление и рост.

Все это, разумеется, имеется в наличии, но пока парнишка еще ничего не разглядит. Настоящая боль, скорее всего, начнется часа через два, когда опухоль начнет тяготить нутро, протягивая щупальца метастаз к основным органам и разъедая позвоночник.

Хотя та шишечка в туалете внешне в размерах не прибавится. Просто орешек, дамы и господа; хоть засмотрись, ничего не разобрать. Ну-ну, ступай.

Бадди закрыл за собой дверь и огляделся. Портплед был нетронут. Это хорошо. Есть вещи, на которые посторонним глядеть противопоказано. Время поджимает. Парнишка, скорее всего, завтра поспешит к доктору. К этому времени та сука-горничная обнаружит у себя на груди опухоль. Если приплюсовать к тому старику, то менее чем за два дня получается трое. А может, и больше, если кто-нибудь из тех, кого он успел коснуться за сегодня, оказались слабее, чем ожидалось. Такая гроздь незамеченной скорее всего не пройдет. Бадди за сегодня навел справки. На весь этот городишко всего один врач, который руководит своей клиникой из персиковой одноэтажки на восточной окраине городка. Тем легче. Потребуется сделать всего один звонок.

Он опустился на колени и серебристым ключиком отомкнул замок на своем портпледе. Внутри находилось две смены одежды, идентичные той, что была сейчас на нем, паспорт и водительские права на имя Расса Церкана (еще одна милая шутка), а также стеклянная баночка с крышкой. Именно к ней потянулся сейчас Бадди и поднял ее на свет с видом энтомолога, изучающего невиданно интересное насекомое.