История Рима от основания Города - Тит Ливий

48. Децемвир, обезумев от страсти, заявляет, что не из вчерашней только брани Ицилия и неистовства Вергиния, о которых может засвидетельствовать весь римский народ, но также из точных показаний ему известно, что всю ночь в городе происходили сборища с целью поднять восстание. Ввиду этого, хорошо зная о предстоящей схватке, он явился на форум с вооруженными людьми не для того, чтобы оскорблять мирных граждан, но чтобы обуздать нарушителей общественного спокойствия, как того требует величие его власти. «Поэтому лучше будет не бунтовать, – сказал он, – иди, ликтор, удали толпу и расчисти дорогу, чтобы господин мог взять свою рабыню».

Когда он с раздражением прокричал эти слова, толпа сама собой раздвинулась и девушка осталась покинутой на жертву обидчику. Тогда Вергиний, не видя ниоткуда никакой помощи, сказал: «Прежде всего, Аппий, прости огорченного отца, если я как-нибудь слишком резко отозвался о тебе; затем позволь здесь, в присутствии девушки, расспросить кормилицу, как было это дело, чтобы я спокойно мог уйти отсюда, если окажется, что я неправильно назывался отцом». Получив разрешение, он отвел девушку и кормилицу к лавкам, расположенным около часовни Венеры Очистительницы[291], именуемым теперь Новыми, и, выхватив у мясника нож, воскликнул: «Только так, дочь моя, я могу требовать твоей свободы!» Затем он пронзил грудь девушки и, обратившись к трибуналу, сказал: «Кровь эта да падет, Аппий, на тебя и на твою голову!»

Когда при виде этого страшного дела поднялся шум, раздраженный Аппий приказывает схватить Вергиния, но он всюду, где ни шел, пролагал себе путь мечом и, защищаемый также сопровождавшей его толпой, добрался до ворот. Ицилий и Нумиторий, подняв бездыханное тело, показывают его народу; жалуются на преступность Аппия, несчастную красоту девушки, безвыходное положение отца. Сопровождающие матроны взывают: на то ли должны мы родить детей? Такова ли награда за целомудрие? Такие речи подсказывают женщинам их скорбное чувство, которое они выражают тем сильнее, чем менее владеют собою. Мужчины, и прежде всех Ицилий, говорили только о том, что уничтожена власть трибунов и право апелляции к народу и вообще выражали негодование на положение дел в государстве.

49. Толпу возбуждает, с одной стороны, страшное преступление, с другой – надежда, воспользовавшись случаем, вернуть свободу. Аппий сперва приказывает позвать Ицилия, затем, ввиду отказа его, схватить; наконец, так как служителей не допускали, то он сам направляется к нему через толпу с горстью патрицианских юношей и велит заключить его в оковы. Около Ицилия не только уже образовалась толпа, но явились и вожди ее, Луций Валерий и Марк Гораций, которые, прогнав ликтора, говорили, что они защищают Ицилия от частного человека, если Аппий хочет действовать законным путем; если же он попытается действовать силой, то и тут они померятся с ним. Так начинается жестокая драка. Ликтор децемвира нападает на Валерия и Горация, но толпа ломает его пучки. Аппий является в собрание, но Валерий и Гораций следуют за ним. Их народ слушает, а децемвиру не дает говорить. Валерий, как бы опираясь на власть, уже приказывает ликторам оставить частного человека, а Аппий, забыв гордость и боясь за жизнь свою, незаметно для врагов, с закутанной головой, убежал в ближайший к форуму дом.

Спурий Оппий с другой стороны ворвался на форум на помощь товарищу. Видит, что сила одолела власть. Слыша со всех сторон советы и соглашаясь со всеми, он обнаруживает свое смятение; наконец отдает приказание созвать сенат. Мысль, что действия децемвиров не нравятся большей части сенаторов, успокоила толпу, надеявшуюся, что сенат покончит с их властью. Сенат решил, что плебеев раздражать не следует, но особенно надо принять меры, чтобы прибытие Вергиния в лагерь не подняло военного бунта.