История Рима от основания Города - Тит Ливий

Раздраженные этими словами, воины отведены были назад в лагерь до следующего дня, негодуя, что наступает длинная ночь, оттягивающая сражение. Подкрепившись пищею и сном, на следующий день с рассветом римское войско выстроилось значительно раньше врага; наконец выступили и эквы. Началась с обеих сторон ожесточенная битва, так как римляне дрались под влиянием раздражения и ненависти, а эквов вынуждало к отчаянной храбрости и крайним мерам сознание опасности, навлеченной их собственной виной, и отчаяние, что им уже больше не поверят. Но не выдержали эквы натиска римского войска и были прогнаны; вернувшись в свои пределы, ожесточенная толпа, не более прежнего склонная к миру, начала бранить вождей, что они рискнули сразиться, тогда как римляне превосходят их военным искусством; для эквов-де удобнее опустошения и набеги, и рассеянные повсюду многочисленные отряды с большей надеждой на удачу ведут войну, чем хоть и многолюдная, но одна армия.

3. Итак, оставив отряд на защиту лагеря, они выступили и столь грозно напали на римские пределы, что паника распространилась до самого города. Неожиданность еще увеличивала страх, так как меньше всего можно было бояться опустошений со стороны побежденного и почти осажденного в собственном лагере врага, а испуганные поселяне, вбегая в ворота, говорили не об опустошении и не о небольших отрядах грабителей, а, преувеличивая все под влиянием пустого страха, кричали, что близка армия, состоящая из легионов врагов, и что они несутся к городу колоннами, готовыми к нападению. Эти неверные слухи в еще более искаженном виде передавались другим. Беготня и крики призывавших к оружию очень походили на панику в захваченном врагами городе. В это время случайно вернулся в Рим с Альгида консул Квинкций. Прибытие его успокоило страх; когда волнение улеглось, он, порицая за робость перед побежденными врагами, расставил караулы у ворот. Затем созван был сенат; объявив с одобрения отцов суды закрытыми[237] и оставив префектом в городе Квинта Сервилия, он выступил для охраны пределов, но не нашел врага в полях. Другой консул вел дело блистательно: зная, где пойдет неприятель, он напал на него, обремененного добычей и потому двигавшегося медленно, и сделал грабеж гибельным для него. Немногие враги избежали засады; вся добыча была отобрана. Так, с возвращением консула Квинкция в город, окончилось закрытие судов, продолжавшееся четыре дня.

Затем Квинкций произвел ценз[238] и принес очистительную жертву. Говорят, что насчитано было сто четыре тысячи семьсот четырнадцать граждан, кроме сирот и вдов. В стране эквов не совершилось затем ничего достойного внимания. Они удалились в свои города, не оказав сопротивления сожжению и разграблению своего имущества. Консул, пройдя с целью опустошения несколько раз по всей неприятельской стране с войском, готовым к нападению, вернулся в Рим с огромной славой и добычей.