Эйнштейн. Его жизнь и его Вселенная - Уолтер Айзексон (2015)

Во время короткого пребывания в Принстоне Шредингер спросил у Эйнштейна, действительно ли тот собирается, как планировалось, приехать весной в Оксфорд. Отправляясь в 1931 году в Калтех, Эйнштейн назвал себя “пташкой перелетной”, по-видимому, даже сам не понимая, считает ли он это освобождением или сокрушается по этому поводу. Но теперь, в Принстоне, он чувствовал себя комфортно и не испытывал желания вновь отправляться в полет.

“Почему мне, старику, нельзя хоть раз в жизни насладиться тишиной и покоем?” – спрашивал он своего друга Макса Борна. Поэтому он попросил Шредингера передать в Оксфорд его искренние сожаления. “Мне жаль, но он просил передать вам свое твердое нет, – написал Шредингер Линдеману. – Истинная причина его решения в том, что он боится всей той суеты и ажиотажа, которые свалятся на него, если он приедет в Европу”. А еще Эйнштейн боялся, что, если он поедет в Оксфорд, от него будут ждать и поездок в Париж и Мадрид, а “на такое предприятие у меня не хватает смелости”22.

Наверное, звезды так сошлись, что обусловили инертность Эйнштейна – или по крайней мере усталость и нежелание новых странствий. Если во время своего первого визита в Принстон в 1921 году он назвал его “еще не раскуренной трубкой”, то теперь очарование это зеленого городка, напоминающего неоготические университетские города Европы, покорило его. В письме Елизавете, ставшей королевой-матерью Бельгии после смерти короля, он писал: “Старомодный и чопорный городок ничтожных полубогов, расхаживающих с важным видом на негнущихся ногах. Игнорируя некоторые светские условности, я смог создать создать для себя атмосферу, способствующую работе и сосредоточенности”23.

Особенно Эйнштейну нравилось, что, несмотря на имущественное неравенство и расовую несправедливость, Америка в большей степени, чем Европа, представляет собой место, где положение человека в обществе определяется его личными качествами. “Демократизм как отличительная черта людей – это именно то, что заставляет вновь прибывших связывать свое будущее с этой страной, – восхищался он. – Никто не склонен унижаться перед другими людьми или определенными классами”24.

Это было обусловлено правом каждого отдельного человека говорить и думать так, как ему нравится, что всегда было важно для Эйнштейна. Кроме того, это в значительной степени способствовало развитию именно тех творческих способностей, которыми он сам обладал в студенческие годы. “Молодым американцам повезло: традиции прошлого не влияют на их мировоззрение, – заметил он25.

И Эльзе нравился Принстон, что было важно для Эйнштейна. Она так долго и так преданно заботилась о нем, что и он стал относиться более доброжелательно к ее запросам, в частности к женскому инстинкту обустраивать собственное гнездо. “Весь Принстон – один гигантский парк, где растут чудесные деревья, – написала Эльза подруге. – Почти веришь, что мы в Оксфорде”. И архитектура, и пейзаж напоминали ей Англию. Она даже несколько стеснялась того, что ей здесь так комфортно, а другие, оставшиеся в Европе, страдают. “Нам здесь хорошо, может быть, слишком хорошо. Иногда чувствуешь, что твоя совесть нечиста”26.

Итак, в апреле 1934 года, ровно через полгода после приезда, Эйнштейн объявил, что окончательно решил навсегда остаться в Принстоне и полностью посвятить себя работе в институте. Эйнштейн действительно всю оставшуюся жизнь, двадцать один год, прожил именно здесь. Однако он не отказался от намеченных на этот месяц “прощальных” вечеров, где должен был происходить сбор средств на его излюбленные благотворительные организации. Как он заявил на одном из подобных собраний, “борьба за социальную справедливость – самое полезное из того, что можно сделать в жизни”27.