Лимонов - Эммануэль Каррер

Они прижились в Москве, потекли заказы на брюки, их кочевая жизнь стала гораздо веселее, но угроза, которая мерещилась Анне в момент отъезда из Харькова, начинает становиться реальностью. Молодой негодяй ее не обманывает: супружеская верность – один из принципов его кодекса чести, но он привлекателен, полон здоровья и радости жизни, тогда как она – усталая женщина не первой молодости, и ее снова настигает отступавшее на время безумие. Она устраивает ему скандалы, в этом нет ничего нового. Но есть более грозные признаки: у нее случаются провалы в памяти, учащаются состояния крайней подавленности. Иногда она падает прямо на улице. А однажды, с остановившимся взглядом, Анна произнесла: «Ты меня убьешь, я знаю, что ты меня скоро убьешь».

Ее положили на несколько недель в психиатрическую лечебницу. Приходя ее навестить, Эдуард чаще всего видит жену в состоянии прострации, в которое ее приводят сильные успокаивающие средства, а иногда он и вовсе застает ее привязанной к койке: она дралась с другими заключенными – здешних пациентов воспринимают скорее как заключенных, чем как больных людей, настолько силен в этих заведениях тюремный дух. Когда ее выписывают, друзья отправляют Анну долечиваться к своим друзьям в Латвию, в маленький домик на берегу моря. Эдуард едет с ней, следит, чтобы она была хорошо устроена, и втайне от жены договаривается с Дагмар, хозяйкой дома, чтобы та не разрешала ей пропускать прием лекарств. Отец Дагмар, старый художник, бородач с головой фавна, предлагает научить Анну писать акварели: это хорошо успокаивает. Неплохая идея, одобряет Эдуард и возвращается в Москву, где 6 июня 1971 года его друг Сапгир собирается отмечать свой день рождения.

Среди их знакомых Сапгир, как и Брусиловский, представляет собой один из редких примеров людей, хорошо устроенных в жизни. Автор сказок про медведей и русалок , которые читают все дети, имеет хорошую квартиру, дачу и связи как в андеграунде, так и в мире официальной культуры. У него в доме можно встретить таких людей, как братья Михалковы – Никита и Андрей. Оба – талантливые, известные за границей кинорежиссеры, которым удается лавировать между покорностью и дерзостью столь же умело, как и их отцу, популярному поэту, успевшему на протяжении весьма долгой карьеры написать слова к государственному гимну и при Сталине, и при Путине. Эдуард терпеть не может Михалковых, как и прочих папенькиных сынков. Среди друзей Сапгира есть еще один такой – Виктор, высокопоставленный чиновник от культуры, лысый и элегантный пятидесятилетний мужик. На день рождения он приехал на белом «мерседесе» со своей новой невестой Еленой.

Ей двадцать лет. Высокая брюнетка в короткой кожаной юбке и на высоких каблуках – живьем таких женщин Эдуард не видел никогда, только на обложках журналов вроде Elle или Harpers Bazar , которыми обмениваются, пряча под пальто от посторонних глаз. Он просто потрясен. Он боится к ней подойти. Когда ее взгляд падает на него, он опускает глаза в тарелку. Заметив его робость, она сама подходит к нему. Несколько недель спустя она признается, что он, в своих белых джинсах и красной рубашке, расстегнутой на загорелой груди, показался ей единственным живым существом на этом сборище сытой, равнодушной публики.