– Твой брат в них с ног до головы. Я не преувеличиваю. По сравнению с ним я почти голый. Парень, который мне ее сделал, – Колин указал на татуировку, – он же разукрасил и Рори. В Таиланде мне было так хорошо, что я решил оставить сувенир на память. Любой, – он пожал плечами. – Тогда мне показалось, что это хорошая мысль. Неужели смотрится глупо?

Бет посмотрела на татуировку, затем на отца и подумала: нет, ничуть не глупо. Наоборот, очень даже идет его нынешнему облику – загорелый, свободный, довольный жизнью мужчина.

– Нет, – сказала она. – Очень красиво. Мне нравится. Вот только, когда ты вернешься домой, твоя жизнь должна соответствовать ей.

– Это точно, – согласился Колин, переводя взгляд с татуировки на деревянные доски пола. – Когда я вернусь домой. Хм. – Он провел ладонями по лицу и поморщился. – Ты права, Бет. Но я не вернусь домой. Вернее, я вряд ли туда вернусь.

Произнося эти слова, Колин покосился в сторону. Он заметно нервничал. Вид у него был виноватый.

– Ты не вернешься в свой новый дом? Или вообще в Англию?

– В Англию.

– О боже! – Бет прижала руки к груди. – Но почему?

Колин пожал плечами и кончиками пальцев погладил стакан.

– Это не дом, – ответил он. – По крайней мере, я не могу назвать его своим. Я его не выбирал. Просто он достался мне, как подгоревший кусок пирога. Это то, что позволила мне иметь твоя мать. Я согласился, потому что хотел быть рядом с вами. Но ведь никого из вас теперь там больше нет! – Колин хрипло рассмеялся. – А у твоей матери теперь есть Вики. И, если честно, одной ей лучше. Чем больше людей мельтешит рядом с ней, тем с ней сложнее. И…

Колин умолк. Его глаза вновь забегали из стороны в сторону. Бет затаила дыхание. Она точно знала – сейчас последует нечто малоприятное, как будто прорвет канализацию.

– В некотором смысле я не один. У меня есть кое-кто. Нет, не в настоящий момент, но я надеюсь… о, господи! – Он нервно взъерошил себе волосы. – Я собираюсь поселиться в коммуне. В Испании.

Бет тупо кивнула, ожидая, что сейчас грохнет контрольный выстрел.

– С Кайли.

Пальцы Бет с силой сжали стакан, и она поспешила поставить его на стол.

– Что?

Колин снял очки и потер потный нос.

– Я сам пока точно не знаю, – вздохнул он. – Это какое-то наваждение. Они приехала на Рождество. С Тиа. Ну, как обычно. Но на этот раз между нами как будто что-то случилось. Сам не знаю что.

Бет не знала, что на это сказать. Ее замутило. Температура как будто упала, а затем снова подскочила. Она сглотнула.

– Понимаю, это нехорошо. И, клянусь тебе, не я это начал. Честное слово. У меня ничего такого даже в мыслях не было. Просто мы с Кайли всегда симпатизировали друг другу. Но я никогда, ни разу в жизни, не думал о ней как… Как вдруг…

– Нет, – сказала Бет, отгораживаясь ладонью от его слов. – Лучше не надо.

– Бет, честное слово, я не хотел. И вообще, я пока не знаю, что из этого получится. У нее все еще есть этот ее бойфренд. Тиа даже зовет его папой. Но я вижу, что она от него устала. Кстати, он тоже там будет. Этот человек. И там буду я. И я надеюсь, что все так или иначе уладится, и…

– Черт побери, пап! О боже. Это ведь твоя внучка! Как ты вообще можешь?.. – Бет издала сдавленный гортанный звук, вобравший в себя все те мысли, которые она была неспособна переварить, и все слова, которые она была не в состоянии произнести, чтобы выразить весь свой ужас и омерзение. – Но ведь это же практически инцест!

– Неправда, дорогая моя, и ты это знаешь.

– А я говорю, что правда! О боже, пап, ведь ты был единственный нормальный человек в нашей семье, и вот! Прошу тебя, не поступай так со мной! Слышишь!

Отец тяжело вздохнул. Даже если он и лелеял слабую надежду, что Бет его если не поймет, то хотя бы не осудит, теперь эта надежда рухнула.