Слезы темной воды - Корбан Эддисон (2015)

И Хадиджа рассказал ей о своем старшем сыне. Она поведала ей о ребенке, который в три года смотрел на звезды и спрашивал, откуда они взялись, о мальчике, который выучил наизусть Коран на арабском и на английском, о подростке, который овладел искусством риторики и иногда даже побеждал отца в спорах, о молодом человеке, совершенно искреннем и преданном своей семье. И наконец Хадиджа поведала ей о наказе, который дала Исмаилу до того, как был убит Адан, наказе защищать Ясмин и Юсуфа любой ценой. Ее руки дрожали, когда она говорила о том, на что он пошел, чтобы выполнить ее просьбу, чтобы оградить Юсуфа от военной мясорубки и найти Ясмин после того, как она исчезла.

– Я и представить не могла… – сказала она и задохнулась. – Я и представить не могла, чем это закончится. Простите меня за то, что вам пришлось выстрадать. Простите нас.

К этому времени лицо Ясмин уже стало мокрым от слез. Она вспомнила тот день в Ланта Буро, когда Наджиб выдернул ее из шеренги и затолкал в «Ленд-Крузер», чтобы отвезти в дом Джамаад. Она вспомнила сцену, которую увидела в окно машины: Исмаил с пистолетом в руках, мальчик, стоящий перед ним на коленях в грязи – так же, как Адан стоял в школьном дворе. Она увидела, как пистолет дернулся, увидела, как мальчик рухнул на землю, увидела, как ее брат отвернулся и обнял Юсуфа. Она поняла тогда, что они уже никогда не будут такими, как прежде. Смерть породила смерть. Им оставалось только выживать.

Ванесса вытерла глаза.

– Давайте пройдемся. Я хочу вас кое с кем познакомить.

Ясмин и Хадиджа встали и вместе с Ванессой прошли по дорожке к реке. Там они увидели молодого человека в шортах для серфинга и черной футболке и светловолосую девушку примерно того же возраста в джинсовых шортах и белом топике. Они были заняты тем, что натирали палубу парусной лодки. Молодые люди поднялись и спрыгнули на причал. Ванесса представил их:

– Это Квентин. А это Ариадна, его подруга. Они как раз готовят лодку для выхода в залив.

– Здравствуйте, – сказал Квентин, протягивая руку для приветствия.

– Простите, – сказала Хадиджа смущенно. – Это противоречит моей религии.

Ясмин взглянула на мать и отбросила правила приличия.

– Я сделаю это, – сказала она, пожимая ему руку. – Мне очень приятно познакомиться с вами, Квентин.

Ясмин заметила, что губы Ванессы растянулись в улыбке. Это было выражение теплоты, выражение приветливости, выражение прощения.

– Вы когда-нибудь плавали на яхте? – спросила Ванесса, указывая на парусник. – Сегодня будет чудесный закат.

Меган

Вашингтон, округ Колумбия

19 октября 2012 года

Меган нашла брата сидящим на скамейке на Лафайет-сквер, недалеко от конной статуи Эндрю Джексона. Позади него в отдалении возвышался Белый дом, над которым на высоком шесте развевался флаг. Был ветреный день пятницы, середина осени, небо было синее, как на картине Ван Гога «Звездная ночь», деревья в парке походили на разноцветные гирлянды. Порывистый ветер катил листья по траве, но температура еще была приятной, а в сухом воздухе чувствовалось бабье лето.

– Неплохое у тебя тут местечко, – сказал Пол с улыбкой, закрывая книгу, которую читал. – Жаль, что они тебя приковали к столу.

Меган улыбнулась в ответ. Парк находился в пяти минутах ходьбы от «Мейсон энд Вагнер» и был ее любимым местом отдыха в Вашингтоне.

– Я прихожу сюда почти каждый день, – возразила она. – Только ненадолго.

Он встал и обнял ее.

– Ты готова?

Она кивнула:

– Готова как никогда.

По усыпанной листьями дорожке они вышли из парка и по Коннектикут-авеню двинулись к парковке у Клуба армии и флота, где оставил свою машину Пол. Там он дал работнику парковки талон и взял ключи, когда тот вернулся с его «ауди». Он сел за руль, а Меган устроилась рядом. Двигатель взревел, и машина выехала на дорогу.