Слезы темной воды - Корбан Эддисон (2015)

Единственное, что их успокаивало, это обещание вознаграждения. Поэтому Исмаил превратил телефонные звонки о выкупе в настоящее представление: перед тем как позвонить, предсказывал, как пойдет разговор; переводил свой диалог с Кертисом – кнопка отключения микрофона оказалась как нельзя кстати, – а после звонка давал отчет и прогноз о том, каким будет следующий шаг семьи капитана. Каждый раз, когда Исмаил предсказывал верно и Кертис повышал ставки – сначала до 900 тысяч долларов, потом до 1,22 миллиона, потом до 1,5 миллиона долларов, – он завоевывал все большее доверие своих людей. Для того чтобы его гамбит закончился успехом, Исмаил отчаянно нуждался в доброжелательном к себе отношении. Со временем они поймут его хитрость и встанут перед страшным выбором. Однако этого не должно произойти, пока они не получат выкуп. Случись это раньше, и все рухнет.

Почти ровно в десять вечера Исмаил провел то, что, как он надеялся, станет последним сеансом показухи, перед тем как они с Кертисом достигнут согласия. Он сел на сиденье у правого борта яхты, а люди набились в кабинку, вытолкнув капитана и Тимаху, которые ушли на камбуз. Лица у всех были разные: возбужденные, усталые и угрюмые, но все смотрели на него. Он разогрел их ободряющими речами и объяснил, что последние шаги в переговорах самые важные. Семья пытается ударить по тормозам, подняв цену якобы до последнего предела, но он на это не клюнет. Чтобы придать веса своим словам, он выжал апельсин в тарелку, пока в нем не осталось ни капли сока. Потом взял спутниковый телефон и позвонил.

– Ибрахим, – сказал Кертис, приветствуя его. – Как мои сын и внук?

– У них все хорошо, Кертис, – ответил Исмаил. – Сможете поговорить с ними, когда заключим сделку.

– Нет, – не согласился Кертис. – Я хочу поговорить с Дэниелом сейчас.

Исмаил нажал кнопку отключения микрофона и перевел своим людям суть разговора.

– Вот тварь, – прорычал Осман.

Гюрей поддержал его:

– Никаких разговоров, пока не будет сделки.

Исмаил снова включил микрофон:

– Мои люди устали от этих переговоров, Кертис. Мы и так пошли вам навстречу. Мы не примем меньше двух миллионов ста тысяч долларов. Я знаю, у вашей семьи есть такие деньги, так что не тратьте время, убеждая меня в обратном. До окончания срока у вас осталось семнадцать часов.

Он без предупреждения отключил вызов и смешался со своей командой. Потом они начали спорить: Либан предлагал пойти на взаимные уступки, а Осман хотел начать угрожать капитану уже открыто, без всяких игр. Посреди этого спора он несколько раз услышал фразу «лаба милиан» – «два миллиона». Исмаил с трудом удержался от улыбки. Цель его была такова: он возьмет себе 350 тысяч долларов – это гораздо меньше, чем обычная командирская доля, но для того, что он задумал, достаточно, – и выдаст каждому по 275 тысяч, что, надеялся он, станет для них достаточным стимулом.

Через несколько минут он опять вызвал Кертиса.

– Так что, мы договорились? – спросил Исмаил.

К ответу Кертиса он оказался не готов.

– Ибрахим, я только что переслал миллион восемьсот пятьдесят тысяч на банковский счет в Найроби. Сейчас там находится жена моего сына. Утром она снимет наличность и самолетом отправит вам. Это все, что мы смогли собрать. Если хотите больше, нужно отложить срок выплаты.

– Я думаю, вы лжете, – тут же ощетинился Исмаил. – Я думаю, вы торгуетесь.

– Значит, вы – глупец, – вскипел Кертис. – Я убедил военных оставить вас в покое. Зачем мне лгать, когда мы так близко?

Неожиданный ход связал Исмаилу руки. Нет, сумма его устраивала. Он все равно получит свои 350 тысяч, и, хоть доли остальных уменьшатся до 250 тысяч, это все равно больше, чем любой из них мог бы заработать за десять лет пиратства. Проблема была психологической. Они договорились о двух миллионах. Любая меньшая сумма выставит его слабаком, а проявить слабость он не мог себе позволить.

– Это неприемлемо. Конечный срок остается прежним.