Затонувшие города - Паоло Бачигалупи (2012)

– Не надо! – попыталась возразить девочка, не сообразив промолчать.

Лейтенант Сэйл беседовал со своими сержантами, но тут соизволил отвлечься, как будто бледный смертоносный богомол посмотрел на дичь.

– Похоже на ужин.

Он продолжил делать пометки на заплесневевшей карте, не думая, что именно приказал и кому испортил этим жизнь.

Солдатик обмотал веревку Гэбби вокруг ее копыт, стянул их и внезапно сшиб козу с ног привычным движением. Гэбби рухнула с грохотом и удивленно закричала, но теперь она оставалась беспомощна, как мешок риса.

Лейтенант Сэйл разговаривал с сержантами, и иногда его слова заглушал шум.

– Гоните его от берега, к югу, – обсуждал сержант детали охоты. – А‑шесть, распределитесь по этому гребню, он пока не тонет во время прибоя. Река прикроет…

Маля бессильно наблюдала, как солдатик опустился на колени рядом с Гэбби, поднял мачете и вонзил его в шею козе. Гэбби в панике заблеяла, но тут клинок вошел ей в горло, и коза замолчала навсегда. Мальчик начал отпиливать ей голову. Хлынула кровь, и Маля отвернулась.

Больше никто этого не заметил или не обратил внимания. Они всегда так поступали – забирали еду у других людей, убивали их. Маля смотрела на солдатиков и ненавидела их. Солдаты были очень разные, черные и белые, желтые и смуглые, худые, маленькие, высокие, низкие, но при этом ничем не отличались друг от друга. Неважно, пытались ли они отвести от себя пули при помощи ожерелья из пальцев, браслета из детских зубов или татуировок на груди. Все равно их покрывали одинаковые шрамы, а глаза были мертвые.

Маля закончила мыть руки и протерла их спиртом, пытаясь не смотреть на расчленение Гэбби.

«Они просто такие, – напомнила она себе, – не надо бороться с тем, с чем бороться не можешь». Ей нужно думать, как Сунь Цзы. Составить собственный план, достать нужные лекарства и убежать к Мышу.

Маля стала вслушиваться в план лейтенанта Сэйла.

– Б‑шесть, взвод Хай-Ло, Потомак… – все эти имена ничего не говорили Мале, но она поняла, что вокруг множество солдатиков, им нужен получеловек, и что жизнь Мыша теперь и ржавчины не стоит. Если они найдут получеловека до возвращения Мали, он решит, что она его выдала, и тогда Мыш умрет, а она застряла здесь, пытаясь подлатать человека, который с радостью отрезал бы ее оставшуюся руку.

Маля закончила мыться, вытащила из горшка простерилизованные щипцы, скальпели и иглы и прошла между внимательно наблюдающими солдатиками к последнему выжившему. Вот бы найти какой-то способ объяснить доктору, что произошло с Мышом.

– Отойдите, – велела она, проталкиваясь сквозь толпу. Солдатики чуть-чуть расступились, но отходить не стали. Доктор поднял голову:

– Вашему товарищу нужен воздух. Лишняя грязь его ранам явно не нужна. Либо вы будете слушаться девочку, либо он не выживет.

– Если он умрет, ты тоже сдохнешь, – пробурчал один из них.

Маля не знала, был ли это Соа или кто-то другой, но раненый парень отреагировал на эти слова.

– Вы их слышали, – прохрипел он, – отойдите, пусть доктора работают.

Маля опустилась на колени и стала тампонировать раны, осторожно отрывая прилипшие кусочки ткани от мяса и проверяя, как выглядят сломанные ребра и не повредили ли они внутренние органы.

Парень ни разу не вздрогнул, только иногда задерживал дыхание, когда она лезла слишком глубоко. Он смотрел прямо перед собой с выражением крайнего презрения. Маля отжала лоскут от крови и продолжила обрабатывать рану.

Какая она дура. Конечно, за монстром охотились. Там везде были отпечатки ботинок и собачьих лап. Не мог же он появиться ниоткуда. Он пришел из Затонувших городов, как и его солдатики. Теперь это было очевидно.

– Не притворяйся, что это сделала свинья, – сказала она.

Раненый солдатик впервые посмотрел на Малю. В зеленых глазах с золотыми искрами вспыхнула жестокость. Лицо, созданное войной. Твердое.

– Если я говорю, что это был вепрь, значит, вепрь.