Трилогия о Фрэнке Брауне: Ученик пророка. Альрауне. Вампир - Ганс Эверс (1911, 1921)

– Подите-ка, господин доктор, подите-ка сюда поскорее! – взволнованно крикнул ему доктор Петерсен, помогая в то же время профессору вытереться.

– В чем дело? – спросил референдарий, подойдя к столу.

Профессор искоса посмотрел на него злым, как ему показалось, недовольным взглядом. Три проститутки стали кричать взапуски, между тем как доктор Петерсен объяснял ему, что без него произошло. «Что же теперь делать?» – заключил он. Фрэнк Браун пожал плечами:

– Делать? Ничего. Заплатить и уйти, – больше ничего. Да и к тому же я нашёл, что нам нужно.

Они вышли на улицу. Перед выходом стояла рыжая девушка и зонтиком подзывала экипаж. Фрэнк Браун подсадил её и помог сесть профессору и его ассистенту. Потом крикнул кучеру адрес и сел тоже.

– Позвольте, господа, представить вас друг другу, – сказал он. – Фрейлейн Альма – его превосходительство тайный советник тен-Бринкен – доктор Карл Петерсен.

– Ты с ума сошел? – закричал на него профессор.

– Нисколько, дядюшка, – спокойно ответил племянник. – ведь все равно, если фрейлейн Альма пробудет долгое время у тебя в доме или в клинике, она узнает твое имя, хочешь ты того или нет. – Он повернулся к девушке. – Простите, фрейлейн Альма, мой дядюшка действительно слишком состарился!

В темноте он не видел, но слышал, как в бессильной ярости сжимались толстые губы. Ему это было приятно, он ждал, чтобы дядюшка обрушился на него.

Он ошибся. Тайный советник ответил спокойно: «Ты, значит, уже рассказал ей, в чем дело?»

Фрэнк Браун рассмеялся ему прямо в лицо. «Ничего подобного! Я не говорил ни слова об этом. Я прошел с фрейлейн Альмой всего несколько шагов – и не сказал с нею больше десяти слов. А до того – я видел, как она танцевала…»

– Но, господин доктор, – прервал его ассистент, – ведь после того, чему мы сейчас были свидетелями…

– Дорогой Петерсен, – сказал Фрэнк Браун несколько свысока, – успокойтесь. Я убедился, что эта барышня – именно то, что нам нужно. По-моему, этого совершенно достаточно.

Экипаж остановился перед рестораном. Они вышли. Фрэнк Браун потребовал отдельный кабинет, и кельнер проводил их.

Он подал карточку вин, и Фрэнк Браун заказал две бутылки Роттегу и бутылку коньяку. «Только поскорее, пожалуйста!» – сказал он. Кельнер принес вино и удалился.

Фрэнк Браун закрыл двери. Потом подошел к девушке:

– Пожалуйста, фрейлейн, снимите шляпу.

Она сняла шляпу: дикие, освобождённые от шпилек волосы рассыпались по лбу и щекам. Её лицо было почти прозрачного цвета, как у всех рыжих женщин, – только кое-где виднелись небольшие веснушки. Глаза сверкали зеленоватым блеском, а небольшие блестящие зубы вырисовывались между тонкими синеватыми губами. На всем лежал отпечаток всепоглощающей, почти неестественной чувственности.

– Снимите блузу, – сказал он.

Она молча повиновалась. Он расстегнул пуговицы на плечах и спустил с неё сорочку.

Фрэнк Браун посмотрел на дядюшку. «Я думаю, достаточно, – сказал он. – Остальное вы и так видите. Бедра её не оставляют желать ничего лучшего. – Он повернулся снова к девушке: – Благодарю вас, Альма, можете одеться!»

Девушка повиновалась, взяла бокал, который он ей протянул, и опорожнила. И с этой минуты он стал следить за тем, чтобы её бокал ни на секунду не оставался пустым.

Он начал говорить. Рассказывал о Париже, говорил о красивых женщинах в «Moulin de Galette», «Elisee Monmarte», описывал подробно, как они выглядят, рассказывал об их ботинках, об их шляпах и платьях.

Потом обратился к Альме. «Знаете, Альма, просто безобразие, что вы тут бегаете. Только не обижайтесь на меня. Ведь вы же нигде не показываетесь. Были вы хоть в Унион-баре или в Аркадии?» Нет, она ещё не была. Она не была даже в залах Амура. Как-то один кавалер взял её с собою на бал, но когда на следующий вечер она пришла туда одна, её не впустили. Нужно иметь подходящий туалет…