Почему я отвлекаюсь. Как распознать синдром дефицита внимания у взрослых и детей и что с ним делать - Эдвард Хэлловэлл, Джон Рэйти (2011)

— Могут быть и другие причины для ссор, — продолжил психиатр. — Пока Томми принимает удар на себя, он снимает груз с других.

— Вы так говорите, как будто Томми просто невинная жертва, — сказал папа.

— Я не это имел в виду. Просто предполагаю, что каждый из вас может захотеть оставить все как есть.

Семьи, как и большинство сообществ, противятся переменам. Например, если один член семьи хочет уйти, это часто считают предательством. Если кто-то растолстел и пытается сбросить вес, другие начинают саботировать его усилия. А если какой-то член семьи хочет выйти из роли, которую играл годами, это обычно дается нелегко, потому что остальные родственники стремятся ему помешать. Если человек играет роль клоуна, он останется клоуном. Если он ответственный старший ребенок, скорее всего, в семейной иерархии таковым и будет до конца дней. Если человек паршивая овца, ему будет сложно избавиться от этого образа в глазах родных, сколько бы хороших поступков он ни совершил.

То же самое с СДВ. Когда диагноз поставлен и семья сталкивается с необходимостью перемен, этот вызов часто встречают сильным сопротивлением. В описанной выше ситуации недовольство выразил брат Томми, Алекс, но говорил он не столько за себя, сколько за семейную систему в целом. Если представить семью в виде взаимосвязанной группы, а не набора отдельных личностей, легче увидеть, как движения одного ее члена приводят в движение другого, словно по цепочке нейронов. Один человек может выражать мнение, которое вся семья в какой-то мере разделяет, но не озвучивает, потому это возложено на кого-то определенного. В примере выше Алекс, выражая скептицизм и обиду на поставленный диагноз, позволяет другим членам семьи быть более понимающими по отношению к Томми. Давайте посмотрим, что произойдет, если младший брат начнет колебаться.

— По-вашему, я не хочу, чтобы Томми поставили этот диагноз, потому что иначе огонь будет направлен на меня? — спросил Алекс.

— Да, что-то в этом роде, — произнес психиатр.

— Наверное, вы правы.

— Алекс, ты нормально себя чувствуешь? — спросила мама с натянутой улыбкой.

— Да, мам. Почему ты постоянно ставишь под вопрос мое мнение?

— По-моему, Алекс хочет нас переиграть, — сказал папа, — и согласиться еще до того, как мы его заставим.

— Это он пытается проявить благородство, — заметила с сарказмом Сьюзи.

— Да. Его прямо распирает от доброты, — бросил Томми, скрестив руки на груди. — Не верьте ему ни на секунду.

Само то, что Алекс пытается потихоньку выйти из своей роли; сомнение в назначенной ему линии поведения подвергается огню критики со стороны всех членов семьи. У Алекса есть работа — роль, которую надо играть. Если он этого не делает и хоть немного колеблется, семья начинает беспокоиться и нападает.

Такого рода невидимые процессы часто встречаются в семейных отношениях. Их сложно уловить, и они могут помешать изменениям, через которые должна пройти семья после постановки диагноза СДВ.

«Погодите минуту, — вмешался психиатр. — Дайте Алексу шанс. Может быть, он открывает двери переменам». При поддержке психиатра Алексу разрешили на некоторое время выйти из роли антагониста и скептика и допустить, что Томми действительно по-настоящему болен и это оправдывает пересмотр семейных ролей и правил. Хотя в нашем случае ответственным за этот шаг стал Алекс, решение приняла вся семья. Именно она дала разрешение на изменения или, по крайней мере, на рассмотрение такой возможности. В этом случае Большая борьба может пойти на убыль, и есть шанс подготовить почву для мирного соглашения.