Завоевание Тирлинга - Эрика Йохансен (2015)

– Наша вера дала слабину, – объявил Андерс. Его глаза горели страшным жаром, и Тайлер вспомнил, что он когда-то слышал, будто, состоя в антисодомическом отряде Регента, Андерс однажды чуть не убил юного гомосексуалиста, колотя его доской, пока мальчик не потерял сознание, истекая кровью. Другим головорезам Регента пришлось оттаскивать Андерса, или он бы, несомненно, убил молодого человека прямо на улице. Тайлер с ужасом начал осознавать, что намечалась не просто показательная порка: Сэту угрожала нешуточная опасность. Взглянув наверх, он увидел массивную фигуру в белых одеяниях, притаившуюся в тени галереи, – Булаву. Зловещий лик был непостижим под покровом капюшона, глаза нацелены на Андерса, находящегося в сотне футов под ним.

«Хорошо, – почти гневно подумал Тайлер. – Пусть это увидит человек со стороны».

– Держите его.

Андерс двигался стремительно, его руки работали почти с хирургической точностью, так быстро, что Сэт едва успел вскрикнуть, прежде чем дело было сделано. А вот Тайлер с Вайдом закричали, их голоса слились с хором воплей, эхом заметавшихся между каменных стен часовни. Тайлер опустил взгляд, не в силах смотреть на это, и обнаружил, что они с Вайдом по-детски крепко сцепились пальцами.

Андерс выпрямился, открыв лицо, залитое ярко-малиновым, и швырнул в угол часовни зажатую в руке сочащуюся красную массу. К Сэту наконец вернулось дыхание, и его первый крик вышел сумасшедшей какофонией звуков, отскакивающих от верхних стропил часовни.

– Убедитесь, что он выживет, – приказал Андерс прислужникам. – Он еще не выполнил свою работу.

Те подхватили Сэта и поволокли вниз по ступенькам, а потом по проходу между рядами священников. Тайлер не хотел смотреть, но ему пришлось. Красное лило как из ведра по бедрам и икрам Сэта, и алый след тянулся за ним по всему проходу. К счастью, Сэт, казалось, потерял сознание: его глаза были закрыты, голова склонилась на плечо. Прислужники пошатывались под его немалым весом.

– Смотрите и помните, братья! – прогремел Андерс с кафедры. – В Церкви Господней нет места сводникам и содомитам! Ваш грех откроется, и Божья кара не заставит себя ждать.

Тайлер, почувствовав, как ячменный суп, съеденный на ужин, поднимается к горлу, судорожно сглотнул. Многие вокруг выглядели так же плохо, бледные и испуганные, но Тайлер заметил и немало исключений: чопорных лиц, оправдывающих произошедшее. Отец Райан, чьи глаза блестели от волнения, энергично кивал каждому слову Андерса. И Тайлер, который не испытывал истинной ярости со времен голодного детства в Алмонте, вдруг почувствовал, как она в нем заклокотала. Где во всем этом Бог? Почему Он молчит?

– Отступники, – торжественно провозгласил Андерс. – Раскайтесь в деяниях своих.

Тайлер поднял глаза и обнаружил, что святой отец уперся в него взглядом.

– Тай? – вполголоса жалобно спросил Вайд. – Тай? Что нам делать?

– Мы подождем, – твердо ответил Тайлер, не отрываясь, глядя на алую реку у своих ног. – Подождем, пока Господь укажет нам путь.

И все же это заявление даже для него самого звучало пусто и слабо. Он возвел глаза к куполу часовни, на небо, ожидая какого-то знака. Ничего. А спустя мгновение обнаружил, что галерея пуста: Булава исчез.

* * *