Зло - Виктория Шваб (2013)

Виктор обвел взглядом припасы. Ввести адреналин будет просто, а вот непрямой массаж сердца более сложен – и травматичен. Виктор прошел курсы реанимации и интуитивно чувствовал тело человека, но риск все равно оставался. Ни доврачебная подготовка, ни врожденное умение не могут по-настоящему подготовить студента к тому, что они собираются сделать. Убить человека легко. Вернуть его обратно к жизни – требует не только точных измерений и лекарств. Это можно сравнить с работой мастера-кулинара, в отличие от обычного повара. Повару нужна просто дисциплина. Мастеру требуется чутье, искусство и удача. В данном случае – очень много удачи.

Эли что-то сказал, и Виктор неохотно вынырнул из задумчивости.

– Чего? – спросил он.

– Время уже позднее, – повторил Эли, указывая на окно за мойкой. Небо быстро темнело. – Пора готовиться.

* * *

Виктор опустил пальцы в ледяную воду и отшатнулся. Рядом с ним Эли взрезал последний пакет: глядел, как тот лопается, и вываливал лед в ванну. Когда они вскрывали первые пакеты, лед трескался, раскалывался и наполовину растворялся, но вскоре вода стала достаточно холодной, чтобы таяние кубиков прекратилось. Виктор попятился к раковине и привалился к ней. Три шприц-тюбика с адреналином касались его руки.

К этому моменту они уже несколько раз проговорили порядок действий. У Виктора чуть дрожали пальцы. Он стиснул край раковины, чтобы прекратить тремор, а Эли снял с себя джинсы, свитер и, наконец, рубашку, открыв череду бледных шрамов, исполосовавших его спину. Шрамы были старыми, превратившись почти в тени. Виктор и раньше их видел, но ни разу о них не спросил. Теперь, когда он осознал вполне реальную вероятность того, что этот разговор с другом станет последним, его одолело любопытство. Он попытался сформулировать вопрос, но этого делать не понадобилось: Эли ответил без понуканий.

– Это сделал отец, когда я был мальчишкой, – тихо проговорил он. Виктор затаил дыхание. За два с лишним года Эли ни разу не упомянул своих родителей. – Он был священником. – Голос звучал отстраненно, и Виктор не мог не обратить внимания на «был». Прошедшее время. – По-моему, я тебе об этом никогда не говорил.

Виктор не знал, что сказать, так что произнес самую бесполезную фразу на свете:

– Мне жаль.

Эли отвернулся и пожал плечами: шрамы на спине изогнулись при движении.

– Все разрешилось.

Он шагнул к ванне, уперся коленями в фарфоровый край и уставился в блестящую поверхность воды. Виктор поймал его взгляд на воду, ощущая странную смесь любопытства и тревоги.

– Тебе страшно? – спросил он.

– Безумно, – признался Эли. – А тебе не было?

Виктор смутно припомнил искру страха – совсем крошечную. Она мелькнула и тут же погасла под действием таблеток и виски. Он пожал плечами.

– Выпить хочешь? – предложил он.

Эли качнул головой.

– Алкоголь нагревает кровь, Вейл, – сказал он, все так же не отрывая взгляда от ледяной воды. – Это не совсем то, чего я добиваюсь.

Виктор гадал, действительно ли Эли сможет это сделать или же от холода его маска непринужденности и обаяния треснет, расколется, обнаружив под собой нормального парня. Ручки ванны оказались под ледяной поверхностью. Перед ужином они провели репетицию (у обоих особого аппетита не было): Эли забрался в тогда еще пустую ванну, ухватившись за ручки и пристроив пальцы ног под выступом в ногах ванны. Виктор предложил использовать шнур, к примеру, привязать Эли чем-то к ванне, но Эли отказался. Виктор не знал, было ли это бравадой или тревогой за состояние своего тела в случае неудачи.

– Уже со дня на день, – сказал Виктор, пытаясь снять напряжение.

Когда Эли не пошевелился и не ответил хотя бы слабой улыбкой, Виктор отошел к унитазу, на закрытой крышке которого стоял его ноутбук. Он зашел в раздел музыки и включил воспроизведение, наполнив тесное кафельное помещение мощным ритмом рока.