Королевство крыльев и руин - Виктория Шваб (2013)

Всю стену гостиной занимало окно от пола до потолка, в центр которого были вставлены балконные двери. Он открыл их и вышел на узенькую площадку на седьмом этаже. Воздух был свежим, и он с наслаждением дышал, опершись локтями о промороженные металлические перила и сжимая стопку, хотя лед настолько сильно охладил стекло, что пальцам было бы больно. Не то чтобы он это чувствовал.

Виктор устремил взгляд на Мирит. Даже в этот час город не спал: жужжащее, гудящее скопище людей, которое он ощущал, даже не напрягаясь. Однако в этот момент в окружении холодного металлического города и миллионов живых, дышащих, чувствующих людей он ни о ком из них не думал. Его глаза скользили по зданиям, однако мысли улетели далеко от них всех.

XI

Десять лет назад

Локлендский университет

– Ну что? – спросил Виктор ближе к ночи.

Он успел выпить. Пару раз. У них на кухне была полка с пивом для вечеринок, а запас крепкого алкоголя хранился в ящике под умывальником в ванной – на случай очень плохих дней… или очень хороших.

– Не выйдет, – заявил Эли.

Он увидел у Виктора в руке стопку и направился в ванную, чтобы налить и себе тоже.

– Это не совсем так, – возразил Виктор.

– У нас не выйдет обеспечить должный уровень контроля, – уточнил Эли, делая большой глоток. – Не выйдет гарантировать выживание, не говоря уже о каких-то способностях. Клиническая смерть – это все-таки практически смерть. Слишком высок риск.

– А если это сработает…

– А если нет…

– Мы могли бы создать способ контроля, Эли.

– Достаточно надежный – нет.

– Ты спрашивал меня, хотелось ли мне когда-нибудь во что-то поверить. Да. Мне хочется верить в это. Мне хочется верить, что есть что-то большее. – У Вика через край стопки выплеснулось немного виски. – Что мы можем стать чем-то большим. Черт, мы можем стать героями!

– Мы можем умереть, – сказал Эли.

– Этот риск есть у всех живых.

Эли взъерошил себе волосы. Он был выбит из колеи, растерян. Виктору приятно было видеть его таким.

– Это же просто теория!

– Эли, все, что ты делаешь, не предназначено быть теорией. Я это в тебе вижу. – Виктор ужасно возгордился тем, что удалось с первой попытки облечь это наблюдение в слова – при его-то уровне опьянения! Тем не менее ему следовало прекратить говорить. Он не любил показывать другим, насколько внимательно наблюдает за ними, подражает им и копирует их. – Я это вижу, – завершил он негромко.

– По-моему, тебе хватит.

Виктор уставился в янтарную жидкость.

Моменты, которые определяют нашу жизнь, не всегда ясно видны. Они не всегда предупреждают «КРАЙ», и в девяносто девяти процентах случаев там нет ограждающего каната, под который надо поднырнуть, нет черты, которую надо пересечь, нет подписанного кровью договора или официального письма на красивом бланке. Они не всегда растягиваются, переполненные значением. Между двумя глотками Виктор совершил самую большую ошибку в своей жизни, и она состояла всего из одной строчки. Из трех коротких слов.

«Я буду первым».

Он подумал об этом еще в машине по дороге из аэропорта, когда спросил: «А почему бы не попытаться?» Он думал об этом за ленчем и позже, пока шел по университету, допивая кофе, думал всю дорогу до общежития и квартир старшекурсников. Где-то между третьей и четвертой стопками знак вопроса превратился в точку. Выбора не было. На самом деле не было. Существовал только один способ выйти из категории наблюдателя за огромными достижениями Эли – стать участником. Вносить свой вклад.

– Что у тебя? – спросил он.

– Ты о чем?

Виктор выгнул светлую бровь, не принимая шутки. Эли не употреблял наркотики, но всегда их имел, как самый быстрый способ в Локлендском университете (и, как Виктор готов был спорить, в любом университете) заработать деньги или завести новых друзей. Тут Эли, похоже, понял, к чему Вик клонит.

– Нет.