Слепое Озеро - Роберт Чарльз Уилсон (2003)

Пару лет назад молнией зажгло кустарник, и степной пожар подступил довольно близко к Слепому Озеру. Тушить его прибыли пожарные из Монтаны, Айдахо, даже из Альберты. В новостях все выглядело очень фотогенично и подчеркивало хрупкость едва оперившейся Новой Астрономии, хотя по большому счету обсерватории мало что угрожало. Ну вот, ворчали тогда ученые в Кроссбэнке, опять все заголовки достались Слепому Озеру. Которое по существу было младшим, но более гламурным родственником Кроссбэнка. От того пожара не осталось и следа – его скрыли прошедшие с тех пор две зимы и два лета. Трава, заросли крапивы, голубые цветочки, названия которых Крис не знал… Завидная способность природы все забывать.

Начали с Кроссбэнка – предполагалось, что там будет проще.

Обсерватория Кроссбэнка была нацелена на биологически активную планету, обращающуюся вокруг звезды HR8832 – вторую от звезды по счету (если не принимать во внимание кольцо мелких планетоидов примерно в половине астрономической единицы от светила). Каменистая планета с железным ядром имела массу примерно в полторы земной и атмосферу, богатую кислородом и азотом. Оба полюса представляли собой сплошные шапки из водяного льда, а иногда температура там падала так низко, что замерзал и CO2, однако вдоль экватора тянулись мелкие теплые моря над континентальным шельфом, и они изобиловали жизнью.

Вот только ничего особо увлекательного в этой жизни не наблюдалось. Организмы были многоклеточными, но жили исключительно за счет фотосинтеза – эволюция на HR8832/B не удосужилась изобрести митохондрии, необходимые животному царству. Это не означало, что там нет зрелищных пейзажей: речь шла в первую очередь о подобных земным строматолитам колониях бактерий, вздымавшихся иной раз от расстелившихся на морской глади зеленых матов на высоту трехэтажного дома, или о так называемых коралловых звездах, симметричных пятилучевых организмах, плавающих в полупогруженном состоянии, заякорившись за дно.

Новый мир был изумительно прекрасен и в те времена, когда Кроссбэнк был единственной обсерваторией подобного рода, пользовался заслуженным вниманием публики. В среднем каждые 47 земных часов над экваториальным морем разгорался поразительной красоты закат, нередко – среди слоисто-кучевых облаков, что поднимались значительно выше своих земных собратьев, больше напоминая картинки из викторианской рекламы велосипедов. Записи видов с экватора, сжатые до двадцатичетырехчасового цикла для использования в искусственных окнах, держались в моде не один год.

Прекрасный мир, подаривший людям огромное количество знаний по планетарной и биологической эволюции. Оттуда продолжали поступать драгоценные данные. Но мир этот был статичным. На второй планете HR8832 мало что двигалось. Только ветер, океан и дождь.

Кончилось тем, что к нему прилипло название «планеты, где ничего не происходит». Фраза принадлежала колумнисту «Чикаго трибьюн», который считал Новую Астрономию очередной статьей федеральных расходов из тех, что производят на свет эффектные, но никому не нужные знания. Так что у Кроссбэнка были причины остерегаться журналистов. «Восточное обозрение» ухлопало уйму времени на то, чтобы организовать для Криса, Элейн и Себастьяна недельную экскурсию. При этом сотрудничества им никто не гарантировал, и, вероятно, только безупречная репутация Элейн как серьезного научного журналиста помогла наконец растопить сердца тамошних пиарщиков. (Или же дело было в репутации Криса, из-за которой они поначалу замкнулись.)

В конечном итоге визит в Кроссбэнк прошел успешно. Как Элейн, так и Себастьян объявили, что им удалось с пользой поработать.