Дом на берегу - Дафна дю Морье (1968)

Однажды, когда я засиделся дольше обычного и явился домой около двух часов ночи несколько навеселе, она сказала мне, что Магнус выкачивает из меня все и что я делаюсь похож на шар, из которого выпустили воздух.

Тогда произошла наша первая ссора, и я не знал, что мне делать. Она ходила по гостиной взад и вперед, без конца взбивала диванные подушки, вытряхивала пепельницу со своими же окурками, в то время как я сидел надувшись на диване. Мы легли в постель, не проронив ни слова, но на следующее утро к моему полному удивлению и облегчению она вела себя так, будто ничего не случилось — сама теплота и нежность. О Магнусе даже не вспоминали, но для себя я решил, что впредь буду ужинать с ним только если ее не будет дома.

Сегодня, когда он повесил трубку, я не чувствовал себя как проколотый воздушный шар (кстати, если вдуматься, не очень приятное сравнение — вызывает ассоциации со зловонной отрыжкой и вообще с чем-то малоаппетитным). Просто возбуждение прошло, да и немного было не по себе — почему это он вдруг решил испытать состав В? Может, он хочет сначала убедиться в своих догадках на несчастной обезьяне, перед тем как подвергнуть меня, подопытного кролика, каким-то более серьезным испытаниям. Да, но во флаконе А еще достаточно содержимого, и я мог бы продолжить…

Все эти мысли не давали мне покоя. Продолжить? Как алкоголик, которому уже невмоготу — лишь бы только выпить. И я вспомнил слова Магнуса о том, что, возможно, препарат обладает наркотическим эффектом. Вероятно, еще и поэтому Магнус хотел сначала испытать его на обезьяне. И я представил, как бедное животное с осоловелыми глазами мечется по клетке в ожидании следующего укола.

Я достал из кармана фляжку и хорошенько прополоскал ее. Однако обратно на полку не поставил, поскольку миссис Коллинз могло взбрести в голову куда-нибудь ее убрать, и тогда, если вдруг она мне понадобится, придется выяснять, где она, а это уж совсем ни к чему. Ужинать было еще рано, но поднос с ветчиной, салатом, фруктами и сыром выглядел так соблазнительно, что я решил отнести его в музыкальный салон и провести весь вечер у камина.

Я взял наугад несколько пластинок и начал ставить одну за другой на проигрыватель. Но какие бы звуки ни наполняли комнату, мысленно я все время возвращался к тому, что увидел в тот день: прием в монастыре, свежевание туш на деревенском лугу, музыканта в капюшоне с двойным рогом в руках, в окружении детей и лающих собак, и, конечно же, ту молодую женщину с косами и с украшенным драгоценными камнями обручем — ту, у которой шестьсот лет назад был такой скучающий вид, пока один мужчина не сказал ей каких-то слов, которых я не смог расслышать, а она в ответ подняла голову и улыбнулась.

Глава пятая

На следующее утро на подносе с завтраком я обнаружил письмо от Виты. Оно было написано в доме ее брата на Лонг-Айленде. Вита сообщала, что стоит страшная жара, и они весь день не вылезают из бассейна, и что Джо на этой неделе нанял яхту и везет свою семью в Ньюпорт. И как жаль, что мы раньше не знали о его планах — я бы привез мальчиков, и мы все лето были бы вместе. А теперь уже поздно, ничего не изменишь. Остается надеяться, что в доме профессора тоже неплохо отдохнем — кстати, а как там все? Может, нужно привезти запас продуктов из Лондона? Она вылетает из Нью-Йорка в среду и надеется, что в лондонской квартире ее будет ждать мое письмо.

Сегодня как раз среда. Она прилетает в Лондон приблизительно в десять вечера, и никакого письма в квартире не обнаружит, потому что я ждал ее только в конце недели.