Аврора - Ким Стэнли Робинсон (2015)

Деви настояла на том, чтобы Фрея снова начала ходить в школу, особенно на занятия по математике, чтобы сначала освежить те немногие знания, что имела, а потом перейти к статистике. Для девушки это было сродни пытке, но она все выносила, очевидно, не видя хорошей альтернативы. Училась она в малых группах, в которых почти все занятия вел искусственный инструктор по имени Гаусс, говоривший медленным звучным мужским голосом, очень строгий, но по-своему добрый и хотя бы понятный. И, естественно, очень терпеливый. Гаусс снова и снова рассказывал о проблемах, с которыми они сталкивались, и объяснял, почему уравнения получались такими, какими получались, какие реальные проблемы они решали, а также как ими оперировать. Когда Фрея что-то схватывала – а этому часто предшествовали десятки безуспешных попыток со стороны Гаусса донести это до нее, – она восклицала: «Ага!», будто какая-нибудь глубокая тайна наконец обретала разгадку. После всего этого она рассказала Бадиму, насколько теперь ей стало яснее, что жизнь Деви состояла не только из переживаний и из длинной последовательности таких «ага». И действительно, Деви изо дня в день погружалась в загадки экологии корабля и напряженно пыталась решить мириады проблем, с которыми сталкивалась в этой области. Для нее это был лакомый кусочек.

Потом в классе Фреи стал преподавать парень по имени Джучи. Он был высоким для молодого человека своего возраста, но все еще оставался застенчивым, у него было темное, как у Бадима, лицо и курчавые черные волосы. Он переехал из Олимпии в Новую Шотландию, чтобы присоединиться к команде математиков, оправдав тем самым свое имя, которое переводилось с монгольского как «гость».

Фрея и ее одногруппники быстро заметили, что хоть он был застенчив и почти все время смотрел в пол, он мог объяснить им суть статистических операций даже лучше, чем Гаусс. Более того, бывали случаи, когда он поправлял Гаусса или просто бормотал свои оговорки к тому, что тот рассказывал и чего никто не мог понять. Однажды Гаусс возразил на замечание Джучи по поводу булевой операции и после некоторой дискуссии был вынужден признать правоту Джучи.

– Гость гранитом преградил громадного Гаусса, – вымолвил Джучи, глядя на пол. Остальные студенты затем использовали эту фразу как одну из своих скороговорок. Они не понимали, почему Джучи был таким нерешительным и боязливым, несмотря на ту предельную твердость, которую он проявлял, когда говорил о математике.

– С Джучи сильно не повеселишься, – говорили они, – но в математике он разбирается.

Его приютил Арам, друг Бадима, – он жил у него в гостевой комнате, и это позволяло ему спокойно преподавать. Фрея любила расспрашивать его, чтобы тот что-то объяснял, – это напоминало ей те вечера в кафе. И она его понимала, а основы статистики мало-помалу становились для нее легче, по крайней мере, временно, к концу занятия. Но на следующей неделе нередко приходилось учить все заново.

А однажды утром к ним на урок пришли двое взрослых, которых никто не знал. Они сели в заднем ряду и стали наблюдать; поначалу это беспокоило ребят, но когда выяснилось, что они не вмешиваются в учебный процесс и ничего не говорят, урок пошел как обычно. Джучи, стесняясь так же сильно, как всегда, прошелся с ними по упражнениям. При этом он, как обычно, смотрел в пол, но в предмете был уверен и все объяснял ясно.