Танцовщик - Колум Маккэнн (2003)

Обработав колено, Том аккуратно вернул одеяло на прежнее место, похлопал ладонью по краю моей кровати. Он пожелал мне спокойной ночи, шепотом, но я не шелохнулась. Лежала и слушала, как он снимает рубашку, полуботинки, как забирается в свою постель. К запаху припарки начал примешиваться запах его носков. И тогда я улыбнулась, сказав себе, что как бы там ни было, а носки ему постирать надо.

* * *

Rond de jambe par terre[45], чтобы выяснить диапазон движения суставов. Сильно ограниченный. Беспорядочное покачивание. Прыжок отзывается резкой болью, кости зажаты. Левая ступня почти не способна проезжаться по полу. Прикосновение к плюснам вызывает острую боль, даже когда нога жестко зафиксирована. Главное — добиться, чтобы плюсны расправились веером, могли покручиваться из стороны в сторону, — мягкое поглаживание между костями стоп. Проколоть и выдавить кровавые мозоли, немедленно удалить волдырь между вторым и третьим пальцами левой ноги.

Книга четвертая

Уфа, Ленинград, 1987

5 ноября 1987

Мысли о самолете, который приземлится на следующей неделе. Опустится на лед и заскользит, уже безопасно. Его могут арестовать при пересадке в Ленинграде. Илья уверяет, что никаких козней ожидать не следует, но я не уверена. Они способны забрать его и посадить на семь лет, кто может им помешать? Проснулась вся в поту. Позавтракав, влезла в пальто и пошла в универмаг на Красина. Все уже укутались в теплое. Ходили слухи, что в универмаг завезли гриль-тостеры, ничего подобного. После полудня Нурия показала мне картинку, которую нарисовала для Рудика, — вороны над Белой и одна-единственная белоснежная чайка, летящая над обрывом. Она завернула картинку в плотную упаковочную бумагу, сказала, что подберет ленточку, чтобы ее перевязать. Нурие не удается сдерживать волнение, но в ее возрасте это вряд ли удивительно. Волнение, равное, я полагаю, моей нервозности. Спать дочка легла пораньше, мы слышали, как она вертится в постели. Я зашла в комнату мамы, попробовала сообщить ей, что через несколько дней приедет Рудик. На миг глаза мамы вспыхнули, повлажнели, словно говоря: «Как же это может быть?» Потом веки ее затрепетали и сомкнулись. Как мирно она спит и как ужасно мучается, просыпаясь. Врач дал ей около пары месяцев. Но что толку в паре месяцев, если ей не для чего жить, да по-настоящему нет и тела, в котором она могла бы прожить их? Сознание ее продолжает угасать. Илья сказал — может быть, мама дотянула до этого времени ради того, чтобы увидеть Рудика? А после спросил, не прожила ли и я на свете достаточно лет, чтобы научиться прощать? Прощать? Какое это имеет значение? Существует много чего и попроще, и поважнее — мыла нигде не достать и унитаз у нас подтекает.

6 ноября

Столько всего переделать надо: поставить заплатку на скатерть, помыть подоконники, закрепить ножки стола, отпустить подол платья Нурии, прокипятить мамину ночную рубашку. Оперный театр попросил Илью взять на себя выполнение всякой случайной работы. Это хорошая новость. Денег побольше будет.

7 ноября

День Революции. В Уфе метель. Холод удерживает нас в четырех стенах. На кладбище метровый снег, а Илья не может выйти, чтобы привести в порядок могилу отца. Виза на сорок восемь часов — это хуже, чем вообще не дать Рудику никакого времени. Один только перелет займет целый день.

8 ноября