Moneyball. Как математика изменила самую популярную спортивную лигу в мире - Майкл Льюис (2013)

Как большинство игроков, Хаттеберг, когда еще играл в низшей лиге, подписал контракт с компанией Louisville Slugger, по которому обязывался использовать биты только этой компании. Абсолютно уверенный в том, что играть сегодня не будет, он взял «контрабандную» биту с собой под навес к команде. К тому моменту, когда счет был 11:0, уверенный в том, что играть ему точно не придется, Хаттеберг сидел, зажав биту между коленей и залив четыре чашки кофе в свою систему кровообращения. Ко второй половине девятого иннинга он был с химической точки зрения совершенно другим Хаттебергом. К тому же с битой, которой он никогда до этого не отбивал.

Счет 11:11. «Канзас-Сити» совсем близко, Джейсон Гримсли – на питчерской горке, подтапливает резкие, как молния, подачи. Джермейн Дай отсылает медленный мяч вверх и выходит в аут. Телевизионная камера показывает крупным планом скамейку «Эйс», и по выражениям лиц игроков можно увидеть, что многие уже сдались. Выражение на лицах такое, как будто все, что хорошего произошло у них в жизни, осталось в прошлом.

Арт Хоу командует Скотту Хаттебергу брать биту – Скотта ставят на замене. Хаттеберг хватает биту, которую дал ему какой-то неизвепстный мастер-самоучка. Это нарушение контракта с компанией Louisville Slugger. Но кого это сейчас волнует?

Он выходил на поединок с Гримсли два дня назад, в похожей ситуации. В игре, где был равный счет, в конце девятого иннинга, к тому моменту на базах были игроки. Ему не нужно было смотреть записи игр сегодня вечером. Всегда понятно, чего ожидать от питчера типа Гримсли: подачу со скоростью 155 километров в час. Кроме того, обычно понятно и куда будет направлен мяч: вниз страйковой зоны или чуть ниже за ее границей. Два дня назад Гримсли подал ему шесть прямых быстрых мячей, которые подтапливались в конце пред страйковой зоной вниз и в сторону. Пропустив два мяча, Хаттеберг тогда размахнулся битой по последнему мячу и сделал слабое отбивание на землю на вторую базу. (Мигель Тейада сделал то же самое, заработав очко в середине игры, которое принесло им победу в конце.) Хоть опыт этот и был горьким, сейчас он ему пригодился. Он отбивал шесть подач Джейсона Гримсли. Он собрал о нем информацию. Он знал, что, если получается, он не должен рисковать и пропускать «подтопленные» мячи Гримсли.

Сегодня, когда он выходит на площадку отбивающего, он обещает себе, что не станет отбивать подачи, направленные вниз зоны страйка, до тех пор, пока у него не наберется два страйка. Он будет ждать того, что он хочет, пока у него будет оставаться выбор, пока к нему не придет то, чего он ждет от питчера. Он ждет подачу, которая пошлет мяч вверх, что даст возможность отбить мяч на вторую базу и приведет его на позицию, с которой можно будет заработать очко для команды.

Хаттеберг становится в открытую позицию и немного помахивает блестящей черной контрабандной битой вперед-назад в зоне страйка, как игрок в гольф над своей первой лункой. Когда Гримсли становится в стойку перед подачей, его лицо принимает пугающее выражение. Он, как правило, улыбается, когда подает мяч, и улыбка у него недобрая. Это улыбка человека, которому нравится отрывать у мух крылья. Даже телезрителям становится не по себе. Но Хатти не видит выражения лица Гримсли. Он внимательно всматривается в зону, откуда Гримсли выпустит мяч. Ему нужно увидеть только одну подачу для того, чтобы сориентироваться по времени отбивания. Он думает: «Если я не буду отбивать первую подачу, я, вероятно, смогу получить подачу в верхней части зоны». Он твердит про себя: «Не отбивай первую подачу». Игрок, который в этом году будет лидировать в Американской лиге по количеству первых подач, которые он проигнорировал, сегодня нуждается в дополнительной вдохновляющей речи, которая поможет не замахнуться битой по первому мячу. Должно быть, все дело в кофеине.