Самоубийство сверхдержавы - Патрик Бьюкенен (2011)

Профессор Сюй указывает, что среди культурных элит распространяется стремление «замаскировать» свою белую идентичность. «Если белая Америка «теряет контроль» и если будущее принадлежит людям, которые смогут успешно ориентироваться в пострасовом, поликультурном ландшафте, уже не удивляет, что многие белые американцы готовы полностью избавиться от бремени белизны»{388}. В самом деле, кто захочет быть причисленным к «глупым белым людям», если вспомнить одноименный бестселлер (2002) Майкла Мура о народе, не обращающем внимания на то, что с ним происходит?

На следующий день после инаугурации Обамы телеведущий Ларри Кинг озвучил Бобу Вудворду[95], явно испытывавшему неловкость, тайное желание своего сына: «Моему младшему, Кэннону… восемь. Теперь он говорит, что хотел бы быть чернокожим. Я не шучу. Он сказал, что чернокожим быть прикольно. Наступает новый прилив?»{389}

«Это десятилетие Тайгера Вудса и Барака Обамы… десятилетие расовых комбинаций, – говорит глава Бюро переписи населения США Роберт Гроувс, предвкушающий результаты переписи 2010 года. – Не могу дождаться, чтобы увидеть структуру ответов на расовой матрице. Это очень показательные данные»{390}.

Профессор Сюй приводит примеры в доказательство того, что в нынешней поп-культуре немодно быть белым, а художники стремятся избегать белой идентичности:

«Успешные телевизионные шоу, наподобие «Остаться в живых», «Героев» или «Анатомии страсти», демонстрируют чрезвычайно разнообразный подбор актеров, и целый жанр получасовой комедии[96], от «Доклада Колберта» до «Офиса», обыгрывает, как кажется, типаж невежественного белого мужчины. Рынок молодежной продукции действует по той же схеме…

Поп-культура сегодня агитирует за этику поликультурного включения, каковая ценит все идентичности – кроме белой. «Становится все труднее найти работу для светловолосого и голубоглазого актера», – признает Рошель Ньюман-Карраско из «латинской» маркетинговой компании «Энлейс»{391}.

Тренд, как говорится, очевиден. Но, цитируя художников, которых смущает белая идентичность, наш музыкальный критик также видит, что белый рабочий класс замыкается в социально-культурных анклавах, вроде телесериала «Нэшвилл» и автогонок НАСКАР[97]. «Суть страданий» нарождающегося меньшинства «сосредоточена в культурной и социально-экономической дислокации – в ощущении того, что система, которая гарантирует белому рабочему классу определенную стабильность, разладилась»{392}.

Здесь профессор абсолютно прав. Движение чаепития и протесты в муниципалитетах в 2009 году – почти исключительно белые. Насмехаясь над ними, Рич Бенджамин, автор книги «В поисках белой утопии: Невероятное путешествие в сердце белой Америки», объясняет, чего страшатся эти люди:

«К 2042 году белые уже не будут большинством американского населения. Такой демографический прогноз звучит погребальным колоколом для персонажей наподобие… Джо Уилсона. Грядут значительные изменения в культуре нашей страны, в электоральной политике и в распределении ресурсов.

Эмоциональные заявления Уилсона следует анализировать с учетом былого и грядущего контекстов – включая тот, который я обозначаю как «крайний срок белых людей, 2042 год»»{393}.

Книга Бенджамина читается как путеводитель по укромным уголкам страны, куда сбегаются белые, ища спасения от мультирасовой Америки.

В ходе выяснения отношений между сержантом Кроули и профессором Гейтсом в Кембридже, штат Массачусетс, и последующего «пивного саммита» Обамы[98], также фиксировались аналогичные опасения, как пишет колумнист «Нью-Йорк таймс» Фрэнк Рич, тоже упоминающий о 2042 годе: