Тайна лабиринта. Как была прочитана забытая письменность - Маргалит Фокс (2013)

Беннет решил построить свой сигнарий исходя из формы знаков: знаки с простой формой, состоящие из одного и большего числа элементов, и от простых – к более сложным. Пока не было возможности присвоить знакам реальные фонетические значения, сигнарий был составлен настолько совершенно, насколько можно представить:

Заметьте: некоторые символы, например “поросенок” в последнем ряду, служат в линейном письме Б и логограммами, и слоговыми знаками. Другие системы письма также призваны нести двойную функцию. В романском алфавите “к” может быть фонетическим знаком, обозначающим твердый звук, или (для любителей бейсбола) может быть логографическим знаком, обозначающим “аут”.

Теперь у Вентриса материала было в достатке. Он начал считать пилосские знаки, составляя статистику их частотности. Это позволило разобраться в хаосе символов и сделать первое действительно важное открытие.

Вентрис рассортировал пилосские знаки на встречающиеся часто, встречающиеся реже и нечасто встречающиеся. Подобно Кобер, поступавшей так с кносскими табличками, Вентрис свел в таблицу данные о том, как используются знаки в различных позициях в словах, записанных с помощью линейного письма Б. И заметил: пять знаков – и – встречались особенно часто в начале слов.

Существуют различные типы слоговых систем, в зависимости от того, насколько длинный слог может быть представлен с помощью одного знака. Линейное письмо Б, как было известно исследователям, является слоговым письмом типа “согласный + гласный”. Слоговая система может адекватно передавать большинство слов – при условии, что они начинаются с согласного. А если слово начинается с гласного? Вентрис решил, что пять указанных знаков были исключением из правила “согласный + гласный”: они использовались для записи “чистых” гласных: a, e, i, o, u, находящихся в начале слова.

Он смог идентифицировать эти знаки. (Обратите внимание на знак . Эванс считал его детерминативом.)

Это открытие было первым значимым достижением Вентриса в присвоении знакам линейного письма Б звуковых значений. Это дало ему материал для таблицы, на основе которой он построил еще две. В “Рабочей заметке” №15 (сентябрь 1951 года) присутствует уже 51 знак. (В этой “сетке” Вентрис предусмотрительно воздержался от присвоения звуковых значений.) В “Рабочей заметке” №17 (февраль 1952 года) снова представлен 51 знак и снова записаны звуковые значения. Эти знаки, по словам Вентриса, “отражают значения, которые, как кажется, наиболее полезны в ситуации приложения «этрусских» свойств к пилосским именам, словам и инфексам”.

“Сетки” Вентриса играют заметную роль в истории дешифровки, но действительно важно то, что они помогли ускорить дешифровку, несмотря на тот факт, что были верны лишь отчасти. Даже в третьей, последней “сетке”, отмечает Поуп, Вентрис до 25 % знаков присвоил ошибочные значения. Тем не менее он сумел взломать код.

Как? Дело здесь в интуитивном шаге, который явился катализатором дешифровки. Это был более радикальный шаг, чем мы предприняли в примере с блиссимволикой, связав символы с английским словом merry, “веселый”.

Мысль Вентриса крутилась вокруг группы взаимосвязанных существительных, которые он назвал “тройки Кобер”. Когда он прочитал ее статью 1948 года, он не был уверен, что “тройки” представляют собой убедительный довод в пользу наличия склонения. “Я был слегка разочарован, – позднее напишет он Майрзу. – Я завидую ее стройным построениям, но не чувствую, что они могут служить убедительным доказательством того факта, что «окончания» действительно являются флексиями”. Вентрис полагал, что “тройки”, вероятнее всего, представляют собой “альтернативные окончания имен”, например Brooklyn – Brooklynite – Brooklynese.