Твердыня тысячи копий - Энтони Ричес (2011)

– Ты прав, такой исход возможен. И все же, если есть шанс поймать преторианскую мразь и вызволить женщину моего друга, спасти ее от насилия и смерти, я не задумываясь пойду и на больший риск. А сейчас займись-ка людьми, они тащатся как сонные мухи. Поднажмем немного, а там уже и привал. Чем быстрее они завернутся в свои плащи, тем лучше будут себя чувствовать, когда я их подниму завтра на рассвете. Кстати, загляни ко мне перед сном, я давно хотел услышать, как ты обзавелся вот этими синячищами…

Дубн сидел возле костра в одной тунике, когда подошел Тит, освободившись после возни с расстановкой караулов. Тессерарий стянул шлем с головы и всей пятерней взъерошил мокрые от пота волосы. Повернувшись спиной к огню и наслаждаясь теплом, Тит бросил взгляд на своего нового командира. Когда он заговорил, черты его лица заострились от еле сдерживаемого гнева.

– Ты спросил, как я заработал эти отметины… Очень просто. Вскоре после той рубки по дороге в Моряцкий Городок на меня напал один гад. В темноте и со спины. Безо всякого предупреждения. Уронил первым же ударом. Пока я стоял на коленях, он надавал мне по голове, чтоб я не вздумал ответить. А когда я пахал носом землю, он решил, что я уже ничего не чую, нагнулся и прошептал на ухо несколько слов. И допустил ошибку. Может, у меня и правда в башке все вертелось, но голос-то его я узнал. Та еще сволочь. Из моей же центурии, зовут Максим. Я не раз и не два штрафовал его за всякие номера. Он, кстати, той же ночью еще кое с кем захотел свести счеты. Затеял пьяную драку и угодил в гарнизонный каземат по обвинению в убийстве. Я бы, может, и забыл всю эту историю, да вот закавыка: люди, которых мы преследуем, заглянули к арестантам и забрали Максима с собой, на замену того человека, которого потеряли по дороге в Шумную Лощину.

Дубн откинулся на спину и потянулся всем телом, внимательно прислушиваясь к тому, как ведет себя недавняя рана.

– Ясно. У тебя, стало быть, ничуть не меньше причин охотиться на этих подонков, чем у меня… Что, наконец, объясняет, отчего ты с таким воодушевлением взялся поддерживать наших людей, когда они решили стать героями.

Тит дернул плечом. Его лицо словно окаменело.

– Ты, центурион, можешь считать, что хочешь. Я же буду гнать ребят вперед ничуть не хуже тебя, лишь бы наконец поквитаться…

Следующим утром преторианцы покинули Три Вершины, едва забрезжил рассвет. Они шли по следам вениконов, чья дружина протоптала за собой изрядную дорожку, ведущую на север от разрушенного форта. Хищник выслал вперед пару верховых разведчиков с приказом вернуться, как только они увидят хоть какое-то движение, будь то римляне или варвары. Где-то после полудня дозорные прискакали обратно.

– На юг движется конный отряд, судя по всему, наш. С полдюжины человек.

Хищник спрятал Фелицию в лесу под приглядом сторожа, а людям скомандовал изображать из себя простых кавалеристов на привале. Когда чужие конники появились в виду, сразу стало ясно, что это уже не какие-то там нарочные, а всамделишная боевая кавалерия, привыкшая работать пиками. Спотыкаясь через шаг, за лошадьми тащилась парочка пойманных варваров. Командир отряда придержал своего скакуна возле гвардейцев, с прищуром оглядывая людей в незнакомом обмундировании.

– Что ж, приветствую, кем бы вы ни были. А вот мы из петрианского крыла, с приказом зачищать местность от вениконов, которые отбились от своей дружины. Завтра снова в бой, так что пленники придутся кстати: на их примере покажем синеносым, что тех ждет. А вам по дороге много встретилось этой дряни?

Хищник шагнул вперед. Его физиономия выглядела ничуть не менее жесткой и бесстрастной.

– Рапакс. Центурион. Преторианская гвардия. Нет, после засады на пути в Шумную Лощину, когда мы потеряли двоих, никого из этих зверей больше не видели.

Офицеры помолчали, меряя друг друга взглядами. Наконец, кавалерист вновь взял слово, и на этот раз его тон был не столь суровым.