Братья по крови - Саймон Скэрроу (2014)

Полководец Осторий намеренно задержал взгляд на Катоне и Макроне, после чего оглядел лица остальных офицеров, разместившихся перед ним на складных походных стульях и скамьях. Расположенные на отшибе и подошедшие последними, Макрон с Катоном сели позади на краю скамейки, среди прочих командиров ауксилариев. Среди префектов Катон был самым молодым; равные ему по чину были в основном уже с проседью, а кое-кто и с плешью. Некоторые со шрамами, как и сам Катон, у которого сбоку на лице виднелась белесая борозда от боевого серпа, полученная в Египте. Впереди сидели офицеры двух легионов колонны Остория, Четырнадцатого и Двадцатого, а также командующие когортами центурионы, молодые трибуны и старшие чины, которым суждено было самим возглавить легионы, если они проявят надлежащую нахрапистость, и, наконец, два легата – ветераны, наделенные доверием распоряжаться одним из элитных боевых соединений империи.

Полководец Осторий Скапула стоял перед своим офицерством – худой жилистый аристократ зрелых лет, с лицом в бороздах глубоких морщин и короткой седой челкой. За свою службу этот человек снискал репутацию крутого и опытного военачальника с разумно жесткой стратегией, однако в глазах Катона он смотрелся изможденным, хрупким от усталости. Репутация его тоже была под вопросом. Еще до возвращения Катона и Макрона в Британию этот стратег своим неразумным шагом спровоцировал восстание иценов. Он готовился к походу против силуров и ордовиков, и для того, чтобы обезопасить остальную провинцию, велел иценам сложить оружие. Эта откровенная бестактность вызвала большую обиду у воинственных племен, готовых скорее умереть, чем унизиться перед чужеземцем. Вспыхнуло восстание, которое оказалось сравнительно легко подавлено, но замедлило ход кампании и дало Каратаку время сплотить новых союзников. К тому же та сомнительная победа унизила иценов и их сторонников, и эти племена стали относиться к римлянам с едва скрываемой враждебностью. Нельзя считать взвешенной стратегию, по итогам которой уязвлена гордость самолюбивых племен. И вряд ли этот всплеск непокорности иценов можно считать последним. В решающем бою того недолгого восстания верх одержали новобранцы из племен, возглавляемые римскими офицерами. Раздоры меж племенами бриттов ослабляли их противостояние Риму гораздо сильнее, чем мечи легионов. Пока наиболее крупные племена продолжали жить своими вековыми распрями, Рим оказывался в выигрыше. Но стоит тем племенам объединиться, как солдаты империи, чего доброго, окажутся сметены с острова в диком вихре бесчинств и разрушений.

Осторий поднял руку и обратился к притихшему собранию:

– Как вы знаете, мы преследуем Каратака по этим гнусным горам вот уже больше месяца. Наша кавалерия делает все от нее зависящее, чтобы не упускать соприкосновения с врагом, но характер местности благоволит скорее ему, чем нам. Слишком много тупиковых мест, где силурийский арьергард оборачивается и стопорит нас, в то время как основное их войско уходит. До сих пор соприкосновение с врагом нам удавалось удерживать. Однако туманы за последние несколько дней позволили Каратаку от нас оторваться.

В голосе полководца сквозила плохо скрываемая досада. Прежде чем продолжить, он провел узловатыми пальцами себе по волосам.

– Разведчики сообщают о наличии двух маршрутов, которыми мог двинуться враг. Трибун Петиллий, прошу сюда карту.