Братья по крови - Саймон Скэрроу (2014)

Катон, с вздымающейся грудью, пытался отдышаться. В каких-нибудь двадцати шагах перед собой он узнал Каратака. Рядом, взявшись с ним за руку, стояла дородная темноволосая женщина. Другой рукой она сжимала ладонь мальчика лет десяти.

Позади нее стояли две девочки постарше, испуганными глазами глядя на окружающих их римских кавалеристов. Каратак, выхватив меч, выступил вперед на их защиту. Рядом соскочили с седел двое всадников и с оружием в руках встали подле своего вождя. В чертах всех троих было что-то общее, родственное. «Не иначе как братья», – подумал Катон в тот момент, когда он подвел коня ближе и указал мечом на Каратака:

– Сложи оружие и сдайся!

– Подавись своими словами, римлянин! – прорычал на латыни один из братьев. – И попробуй сам нас разоружить!

Катон ответил строптивым взглядом и, опустив клинок, произнес:

– Бежать вам некуда. Вы сдадитесь в плен или умрете.

– Мы все еще можем сражаться, римлянин! – дерзко вскинув подбородок, сказал Каратак. – Прежде чем вы убьете нас, мы успеем прихватить с собой в загробный мир кое-кого из вас.

– А что станется с ними? – кивнул Катон на женщину и детей.

Свободной рукой Каратак достал из-за пояса кинжал и передал его женщине, обменявшись с ней несколькими короткими фразами.

– Я сказал жене, чтобы она, как только я паду, умертвила моих детей, а затем и себя. Мои дочери не достанутся вам на потребу. А сын мой не будет расти вашим рабом!

Катон резким движением сунул меч в ножны и протянул руку:

– Клянусь всеми богами, которых почитаю, что твоя семья не пострадает. И ты, если сдашься, – тоже.

– А кто ты такой, чтобы сулить это?

– Я твой пленитель. Префект Катон, командир Второй Фракийской алы.

– Префект Катон? – сосредоточенно нахмурился Каратак. – А ведь я тебя, кажется, знаю…

– Конечно. Ведь мы уже встречались прежде. Я – человек слова, а ты – мой пленник. Обещаю, что с твоей головы не упадет и волоса, пока ты не поступишь в заточение при императорском дворце. Клянусь честью.

Каратак смотрел на него в мучительной нерешительности. И тогда Катон, повесив свой щит на седельную луку, соскочил на землю, медленно прошел вперед и остановился от вражеского военачальника на расстоянии меча.

– Благородный воин, – мягко заговорил он, – крови за сегодня пролито уже достаточно. Твое войско постигла неудача, и война твоя против Рима закончена. Тебе лишь остается выбрать для себя и своего семейства жизнь – или же смерть.

Каратак опустил меч и поглядел через плечо на свою жену и детей, после чего, прикрыв глаза, усталым голосом отдал своим братьям какой-то приказ. Они воззрились на него с горьким упреком, но мечей не выпустили, и тогда Каратак, расправив плечи, с твердостью повторил приказ, не сводя глаз с Катона. Свой меч он бросил к ногам префекта. Братья, секунду-другую помедлив, последовали его примеру. После этого один из них уселся на землю и горестно обнял свои колени, а второй остался стоять со скрещенными на груди руками, с вызовом глядя на римлянина. Каратак отвернулся и, обняв жену, упал головою ей на плечо.

Катон с протяжным вздохом облегчения повернулся к своим людям и указал на мечи:

– Заберите это. Остальным образовать вокруг палаток кордон. Врага не подпускать!

Он вновь перевел внимание на своих пленников, оглядывая их со смешанным чувством. Война действительно закончена. Ни к чему больше расходовать жизни, а новая провинция впервые за все время сможет вздохнуть спокойно. При этом было что-то невыразимо тягостное в нависшей вокруг Каратака атмосфере беспросветного отчаяния и безысходности, а также страха, с которым его дети взирали на своих пленителей. Катон склонил голову, впервые ощутив неимоверную усталость, в которую его повергла битва. Поводья коня он привязал к столбу палатки, после чего встал неподалеку от своих пленников, наблюдая, как обреченно разбредаются, бегут под дождем разбитые остатки армии варваров.