– У меня есть, – сказал другой, но звонить, похоже, не собирался.

– Ну так достань его и вызови службу спасения! – прикрикнула Джинни, точно мать на медлительного ребенка, и тот зашевелился.

– Ты говоришь как моя мать, – промычал Ансон заплетающимся языком, – я чуть сам не пополз к машине за телефоном.

У Джинни невольно вырвался тихий смешок, хотя момент был совсем не подходящий для веселья.

– Лежи смирно и постарайся не разговаривать, а я проверю, как там Дэнни.

– Твой брат?

«Раз он помнит такие вещи, – с облегчением подумала Джинни, – значит, с головой у него порядок».

– Да. Он… не совсем здоров.

– Понимаю… мой отец тоже часто бывал нездоров. – Ансон, морщась и стеная, сел. – Похоже, эти мерзавцы переломали мне ребра.

Джинни взяла его ладонью за подбородок, чтобы лучше рассмотреть израненное лицо. Он вытаращил глаза – точнее, один глаз, потому что второй распух и закрылся. Джинни не смогла сдержать улыбки. Она привыкла, что ее недооценивают.

– Дышать теперь легче?

– Легче, когда грудную клетку не вбивают в легкие. – Ансон вытер нос рукавом рубашки и с удивлением поглядел на красное пятно, будто не понимал, откуда оно взялось. – Да, сходи к нему. Мне показалось, что кто-то из бандитов пытался с ним говорить.

Точно, надо же навестить братца.

Джинни поднялась и пошла к машине, чувствуя, что ей не хочется уходить. Она пристально вглядывалась в темный лес – не мелькнет ли тень между деревьев, – но никого не было. Она поежилась. Кто они такие? И что им от нее надо? Может быть, не от нее, а от Дэнни?

Подойдя ближе, она заметила, что ее «форд» накренился вправо. Шины с пассажирской стороны порезаны! Придется звонить в дорожную службу, чтобы прислали эвакуатор.

– Джиджи! – приветствовал ее пьяной улыбкой Дэнни, когда она распахнула дверцу. Он сидел, сцепив руки на животе, будто от холода. Так и есть, он замерз, пока ждал ее в машине. У них в Смоки-Маунтинс хоть и наступил май, но ночью еще подмораживало. Он, наверное, обхватил бы колени, но мешал ремень безопасности, державший его пониже груди.

– Мы уже дома? – поинтересовался Дэнни.

– Пока нет, – ответила Джинни, чуть не плача.

– Ну тогда я еще посплю. – Дэнни откинул голову на спинку сиденья.

Джинни захлопнула дверцу и поспешила обратно к Ансону, который успел подняться на ноги и стоял, покачиваясь на свежем ветерке, шелестящем в деревьях за парковкой.

– Его надо отвести в бар, – обратилась Джинни к бармену Джейзу, который явно пользовался тут авторитетом, – пусть посидит, пока не приедут парамедики.

– А он велел нам отменить вызов, – сообщил ей Джейз, – он сам, мы тут ни при чем.

– Предатель, – пробормотал Ансон, вытирая окровавленный нос грязным платком, который ему кто-то одолжил, пока Джинни ходила к брату.

– Ты что, боишься врачей?

– Нет.

– Уколов?

– Ну вот еще.

– Может, боишься стерильной больничной обстановки?

Ансон ехидно улыбнулся:

– Да ты знаешь, сколько микробов ползает в среднем по больнице?

Ах, он еще и шутник. Ей на таких везет.

– Я в порядке, серьезно, – продолжал Ансон. – Ссадины, ушибы, но переломов точно нет. – Он кивнул Джейзу: – Спасибо, приятель, я твой должник.

– Идет, – пожал плечами Джейз. – Я дам тебе знать, когда у жены снова сломается ноутбук. Пошли, ребята.

Все потянулись обратно в бар.

– Странный у тебя друг, – заметила Джинни, когда они остались одни.

– Я коллекционирую странных друзей, – криво усмехнулся Ансон, – это вроде хобби.

– Спасибо тебе, – сказал Джинни. – Я понятия не имею, что это за типы, но намерения у них было явно недобрые.

– Может быть, твой брат их знает? – Ансон посмотрел на ее «форд». – Спроси у него.

– Да он и меня-то еле узнает, когда… нездоров, – ответила Джинни. – Кстати, надо вызвать эвакуатор. Они, кажется, порезали мне шины.

– Странно.