Время от времени я наблюдал ее фотографии в прессе. Год или два назад ее снимок появился даже на обложке одного делового журнала. В это время Молли утвердили вице-президентом в «Торрингтон Медиа». Помню, как я заметил этот журнал в газетном киоске аэропорта Дубай и удивился. Она же слишком молода, чтобы работать у отца! Я подсчитал и с удивлением осознал, что Молли должно сейчас быть где-то под тридцать. Было непостижимо, что жизнерадостная Молли Торрингтон однажды станет во главе транснациональной медиаимперии, но в статье ее уже называли будущей наследницей дела отца. И в этом не было ни малейшего сомнения.

Молли удалось то, чего не смог сделать Деклан: пройти трудный путь из детства во взрослую жизнь, находясь под постоянным давлением непомерных надежд и чаяний Лейта Торрингтона. Вот только, если судить по сделанному в студии фотопортрету, от беззаботной девчонки, какой она когда-то была, не осталось и следа. Молли обрезала карамельного цвета волосы, которые в годы ее юности были до самой талии, а то, что осталось, покрасила в блондинистый цвет. На фотографии Молли улыбалась, вот только улыбка казалась мертвой на ее губах. В голубых глазах, не отрывающихся от объектива, застыл твердый, холодный взгляд, который как бы говорил: «Ты хочешь бросить мне вызов?» Если бы я через средства массовой информации не наблюдал за тем, как ее внешность постепенно меняется, я бы ни за что ее не узнал – она превратилась из беззаботного ребенка в повзрослевшую корпоративную акулу.

Хотелось бы мне знать, какую долю вины в этом превращении несет на себе смерть ее брата. Потом я думал о том, что бы Деклан сделал, будь он жив, что бы он хотел от меня. Я никогда не был сторонником хранения скелетов в шкафу. Это противоречит моей природе и моему воспитанию, я также решительно против использования этой философии, когда дело касается личного. Некоторые аспекты жизни следует попридержать, чтобы они, потускнев со временем, забылись навсегда. Как бы там ни было, а я не смог применить это жизненное правило в отношении Молли. Я извлек ее электронный адрес из папки для «мусора». Когда я набирал номер ее мобильного телефона, то старался не обращать внимания на мучительное чувство, затаившееся у меня глубоко в животе. Звонок легким не будет, но я был абсолютно уверен, что поступаю правильно.

– Молли Торрингтон! – порывисто представилась она.

– Привет, Молли. Это Лео. – Женщина не ответила, и я добавил: – Лео Стефенс.

– Я поняла… извини… Я не ожидала, что ты позвонишь, – произнесла она.

Я взглянул на письмо и только сейчас осознал, что уже прошло больше месяца.

– Извини, что так долго заставил тебя ждать, – сказал я. – Я был в командировке, и меня там ранили.

– Как ты, в порядке?

– Да, сейчас да… Ничего серьезного.

– Хорошо… – Молли запнулась в нерешительности. – Господи! Лео! Мне очень жаль, что с тобой такое случилось.

Я дотронулся кончиками пальцев ног до ковра, борясь с необъяснимой нервозностью, охватившей меня. Пустая болтовня была ни к чему. Она только немного отодвигала неизбежное.

– Ты хотела поговорить о Деклане? – произнес я.

– Да. Я хотела… хочу… Мы можем встреться?

– Встретиться?

Такого поворота я не ожидал, но как только Молли произнесла это слово, я решил, что, пожалуй, лучше обойтись без свидания.

– А-а-а… я…

– Пожалуйста, – тихо прозвучал ее голос.

Мое мерное постукивание пальцев ног оборвалось, я замер.

– Это ненадолго. Я обещаю.

– Ладно.

– Когда будет удобней?

– Я на больничном. Можем встретиться в любое удобное для тебя время.

– Сейчас?

– Сейчас… но…

– Тогда, может, чуть позже сегодня?

– Можно прямо сейчас, – вздохнув, произнес я и настороженно добавил: – Не знаю, чего ты ждешь от меня, Молли?

– Но это же ты нашел его?