Божество пустыни - Уилбур Смит (2014)

– Царь Нимрод пожелал передать тебе: постройка и спуск на воду этих кораблей обошлись не менее чем в сто пятьдесят серебряных денебов каждый. Если он согласится продать их тебе, что весьма маловероятно, о меньшей цене он не станет и слушать, – провозгласил Алорус.

Пока Фат Тур переводил, я сделал быстрый перерасчет. В серебряном лаке десять тысяч денебов. У меня в седлах было спрятано довольно металла, чтобы купить сорок военных кораблей, но я в ответ предложил Алорусу по семьдесят пять денебов за судно. Алорус снова вышел, чтобы поговорить с царем, а когда с ним вернулся Нимрод, я понял, что он согласен на мою цену.

Остаток утра и весь день мы с царем торговались, словно арабы, продающие лошадей. Наконец сошлись на пятистах денебах за все шесть кораблей, которые будут доставлены в шумерский порт Сидон на восточном берегу Среднего моря к концу месяца фаменота.

Радуясь тому, что он считал выгодной сделкой, царь Нимрод пригласил меня и царевен вечером отужинать, чтобы отпраздновать наше соглашение.

Когда мы выходили из зала совета, Фат Тур пошел рядом со мной и произнес так тихо, чтобы слышал только я:

– Я обещал отвести тебя в храм Иштар. Храм никогда не закрывается, поэтому можно отправиться в любое время, как только захочешь. До царского утра еще несколько часов.

Я был так же доволен покупкой боевых кораблей у Нимрода, как он – их продажей, потому что готовился заплатить вдвое больше. Посему я был в приподнятом настроении и сразу ответил на предложение Фат Тура:

– Если это так поучительно и интересно, как ты говоришь, идем в храм немедленно.

Мы вышли из дворца и зашагали по берегу реки к храму Иштар. Фат Тур напомнил мне историю храма.

– Как я уже говорил тебе, у царя Мардука было сто жен и наложниц, но он питал страсть к богине Иштар. Вначале он построил храм, чтобы заслужить ее благосклонность, а когда этого оказалось недостаточно, начал возводить большую башню на том берегу. – Мы оба повернулись и посмотрели на вершину незаконченной башни, видневшуюся над великолепными Висячими садами. – Я уже говорил, что царь Мардук умер, не утолив свою страсть к богине. Страсть Мардука была сосредоточена на одном предмете, а вот внимание его сына Нимрода рассеивается гораздо шире. Он говорит, что до своей смерти желает плотски познать всех женщин Шумера, молодых и старых, замужних и девственниц.

– Не слишком разумное желание для царя, – сохраняя серьезность, ответил я. – То же и с его охотничьими трофеями: кажется, царь Нимрод больше озабочен обилием добычи, а не ее качеством. Завидущие глаза, да?

– Хорошо известно, что царь Нимрод ненасытен. – Фат Тур покачал головой. – До сих пор он был непоколебим в своем стремлении.

– Но я не понимаю, какое отношение это имеет к храму его отца, – не унимался я.

– Через полгода после восшествия на трон царь Нимрод издал указ: все женщины на рассвете должны являться в храм, но до полудня только один мужчина имеет право туда входить и делать выбор. Несомненно, ты догадался, кто этот мужчина. – Он заговорщицки улыбнулся. – После полудня любой в Шумере может войти и выбрать одну из оставшихся женщин.

К тому времени как мы дошли до храма, полдень уже давно минул. У главных ворот храма стояла очередь мужчин, полсотни человек, а то и больше. Среди них были свободные от службы воины или мореходы; белые шапочки некоторых удостоверяли, что это стряпчие, а выпачканная кровью одежда говорила – вот врачи. Прочие составляли пеструю толпу стариков и молодых, представителей всех слоев общества, от благородных до простых рабочих.

– Жрецов и жриц богини можно узнать по зеленым одеяниям, – объяснил Фат Тур. – Вот один из них. – Он показал на мужчину, который вышел из ворот и торопливо направился к ним. – Его зовут Ониос. Я договорился, что он станет нашим проводником в храме и откроет тебе его тайны.