Хроники Черного Отряда: Черный Отряд. Замок Теней. Белая Роза - Глен Кук (1984, 1985)

Я врач. Я ампутировал конечности. Я солдат. Я видел залитые кровью поля сражений. И тем не менее меня замутило. Как-то неправильно, когда мертвецу отрезают голову.

Ворон спрятал наш кровавый трофей под плащ. Его не тошнило.

На обратном пути я спросил Ворона:

– Кстати, а почему мы вообще за ним отправились?

Помолчав, Ворон ответил:

– В последнем письме Капитан просил покончить с этим делом, если выпадет такая возможность.

Когда мы подошли к площади, Ворон сказал:

– Иди наверх и узнай, на месте ли Душелов. Если нет, то отыщи самого трезвого из наших и отправь его за фургоном. Потом возвращайся сюда.

– Хорошо. – Я вздохнул и торопливо зашагал к нашему дому.

Что угодно отдам за толику тепла.

Снега выпало уже на фут. Я всерьез боялся отморозить ноги.

– Где тебя носило?! – рявкнул Эльмо, когда я ввалился в комнату. – И где Ворон?

Я огляделся. Душелова нет. Гоблин и Одноглазый вернулись, но такие пьяные, что их сейчас можно приравнять к покойникам. Масло и Крутой оглушительно храпят.

– Как Масло?

– В порядке. Так где ты был?

Я уселся возле огня и стянул сапоги. Ноги посинели и онемели, но все же я их не отморозил. Вскоре кожу начало болезненно покалывать. И вообще, я еле шевелился после бесконечных хождений по снегу. Я рассказал Эльмо обо всем.

– Вы его убили?

– Ворон сказал, что Капитан просил закончить эту историю.

– М-да… Вот уж не думал не гадал, что Ворон пойдет резать Загребущему глотку.

– Где Душелов?

– Еще не возвращался. – Эльмо ухмыльнулся. – Я сам пригоню фургон. Никому больше не рассказывай, тут слишком много трепачей. – Он накинул на плечи плащ и торопливо вышел.

Руки и ноги немного отогрелись. Произведя в комнате разведку, я позаимствовал сапоги у Масла – они оказались примерно моего размера, а ему были пока не нужны.

Опять выхожу в ночь. Уже почти утро. Скоро рассвет.

Я ждал от Ворона упреков, но меня постигло разочарование – он лишь посмотрел мне в глаза. Ворон стучал зубами от холода. Помню, я еще подумал, что он все-таки человек, как и мы.

– Пришлось переобуваться. Эльмо отправился за фургоном. Остальные надрались до бесчувствия.

– А Душелов?

– Еще не вернулся.

– Пора сажать это семечко. – Он шагнул в снежную круговерть.

Я торопливо последовал за ним.

На ловушке снег не оседал, и она по-прежнему посверкивала золотом. Талая вода скапливалась лужицами под столом, растекалась ручейками и превращалась в лед.

– Как думаешь, Душелов узнает, если ловушка разрядится? – спросил я.

– Почти наверняка. Да и Гоблин с Одноглазым тоже.

– Эта парочка сейчас не перевернется на другой бок, даже если весь дом сгорит.

– И тем не менее… Шшш! Там кто-то есть. Иди за мной.

Он повел меня куда-то в сторону, в обход площади.

«Ради чего я в это ввязался?» – размышлял я, разгребая ногами снег и держа оружие наготове. Неожиданно я ткнулся в спину Ворона.

– Ты что-то увидел?

Он напряженно вглядывался в темноту:

– Здесь кто-то был. – Ворон принюхался, медленно поворачивая голову то вправо, то влево, потом быстро сделал десяток шагов и показал вниз.

Он не ошибся – след был совсем свежим. Тот, кто здесь находился, торопливо ушел. Я посмотрел на следы.

– Ворон, мне это не нравится. – Следы отчетливо показывали, что нежданный гость приволакивал правую ногу. – Хромой.

– Точно не скажешь.

– Кто же еще? Ну и где Эльмо?

Мы вернулись к ловушке. Потянулось томительное ожидание. Ворон расхаживал взад-вперед и что-то бормотал. Никогда не видел его так сильно встревоженным. И он словно воды в рот набрал. За все это время бросил лишь одну фразу:

– Хромой – не Душелов.

И в самом деле. Душелов почти человек. Хромой же из тех подонков, которые наслаждаются, пытая младенцев.