Двенадцать - Джастин Кронин (2012)

Комната выглядела непропорционально скромной, учитывая размеры дома. В углу стояла стремянка, пол был застелен пластиковой пленкой, приклеенной к доскам. В лотке с краской, которая уже засохла от жары, лежал валик. Грей прошел чуть дальше. Видимо, изначально комната была выкрашена в нейтральный кремовый цвет, но кто-то – видимо, Лайла – прокатал по стене беспорядочные широкие полосы желтого цвета. Чтобы закрасить это, придется три слоя положить.

Лайла стала в дверях, уперев руки в бедра.

– Вероятно, все и так видно, – сказала она, подмигивая. – Из меня плохой маляр. Уж точно не профессионал, такой как вы.

Опять это, подумал Грей. Раз уж он решил играть по правилам, то нет смысла убеждать ее в том, что он не умеет делать это.

– Вам что-то еще надо, прежде чем вы начнете?

– Думаю, нет, – с трудом сказал Грей.

Она зевнула, прикрывая рот ладонью. Казалось, на нее нахлынула внезапная усталость, так, будто она на глазах медленно сдувалась, как воздушный шар.

– Тогда, полагаю, не стоит вам мешать. Я собираюсь прилечь ненадолго.

И с этими словами она его оставила. Грей услышал щелчок двери в коридоре. Что ж, черт побери, подумал он. В последнюю очередь он мог бы себе представить, что станет красить детскую в доме какой-то богатой леди, когда очнулся в «Ред Руф». Он прислушался, но больше ничего не услышал. Наверное, самым смешным было то, что Грею было плевать на самом деле. Женщина свихнулась, а еще изрядно командовать любит. Но по сути, он не обманул ее насчет того, кто он такой. Она просто и не спрашивала. Хорошо, когда тебе кто-то доверяет, даже если ты этого не заслуживаешь.

Он принес все из прихожей и принялся за дело. Не то чтобы раньше ему много приходилось красить, но это не ракеты в космос запускать. Он быстро вошел в ритм, а сознание очистилось от мыслей. Он уже почти забыл, как очнулся в «Ред Руф», забыл Зиро и Ричардса, забыл Шале и все остальное. Миновал час, потом другой, он уже прокрашивал углы у потолка, когда в дверях появилась Лайла, с подносом, на котором был бутерброд и стакан воды. Она переоделась в хлопковое платье для беременных, с высокой талией, которое, несмотря на свободный крой, придавало ей еще более беременный вид.

– Надеюсь, тунец вам нравится.

Он спустился со стремянки, чтобы взять поднос. Хлеб был покрыт пушистой зеленой плесенью, от бутерброда исходил запах протухшего майонеза. Желудок Грея дернуло.

– Может, попозже, – выпалил он. – Хочу сначала второй слой положить.

Лайла ничего не ответила, сделав шаг назад, и огляделась.

– Должна сказать, это действительно выглядит лучше. Намного лучше. Даже не знаю, почему я раньше насчет белого не подумала.

Она снова поглядела на Грея.

– Надеюсь, Лоуренс, вы не сочтете меня слишком настойчивой и не подумайте лишнего, но вам есть где остановиться на ночь?

Этот вопрос застал Грея врасплох. Так далеко он в мыслях не заходил. Вообще ни о чем наперед не думал, так, будто безумие этой женщины оказалось заразным. Конечно же, она хочет, чтобы он остался. После стольких дней в одиночестве она вряд ли его так просто отпустит. Постарается удержать рядом. Кроме того, а куда ему еще деваться?

– Хорошо. Значит, договорились, – сказала она и нервно усмехнулась. – Должна сказать, что испытываю облегчение. Я чувствовала себя такой виноватой, втравив вас во все это и даже не спросив, есть ли вам куда еще пойти. А вы мне так помогли.

– Все о’кей, – ответил Грей. – В смысле буду рад остаться.

– Не стоит благодарности.

Похоже, разговор был окончен, и Лайла пошла к двери, но остановилась в дверях и сморщила нос с отвращением.

– Простите за бутерброд. Думаю, он не слишком аппетитный. Я все собираюсь выбраться на рынок. Но обязательно приготовлю вам чудесный ужин.