Рефлекс - Стивен Гулд (2004)

– Вполне. На время приемов микрофон я стану отключать. Все остальное время он будет включен, а мне придется следить за тем, что я говорю.

4. «…Такие действия противопоказаны»

Что-то не так – в этом сомнений не было, но что именно? Сквозь опущенные веки Дэви чувствовал свет и знал: нужно вставать, Милли злится, когда он целый день валяется в постели. Вот только сил не было даже глаза открыть, а сесть – и подавно. Может, инфекцию подхватил; может, не хочется снова спорить о детях.

Милли не то смотрела телевизор, не то слушала радио.

– Опа, это похоже на паттерн возбуждения! – бархатным голосом проговорил мужчина в дальней дали.

– Где? – спросили тенором.

Или это контральто?

– Вон же К-комплекс… Еще амплитуда тета-волн увеличивается.

– Значит, снова нужен фентанил внутривенно. Потом увеличь дозу фентанила с мидазоламом в капельнице.

Дэви почувствовал в руке что-то холодное, удивился, что холод внутри руки, а не снаружи, и снова заснул.

Опять телевизор. Похоже на медицинский сериал, который показывают днем.

– …инфекция?

– Видимо, да. Попала либо при внутривенных инъекциях, либо из синусов через катетер, когда мы его интубировали. При столь длительной седации неизбежно поражается иммунная система. Я ввожу ему антибиотики, зивокс и синерцид. Мы сделали ему флюорографию, анализ крови на бакпосев, анализ мочи.

Это мужчина.

– Черт, операция запланирована на сегодняшний вечер!

– И в таком состоянии можно оперировать…

– Да знаю, знаю! Это хирурги артачатся. Собрать их было… нелегко. Если до пяти вечера температура не упадет ниже тридцати семи и пяти, мы все остановим. Что у него с лейкоцитами?

– Лейкоцитов пятнадцать с половиной. Еще у него тромбоцитопения и пониженное содержание железа.

– Ну, он сражается. Эй, тета-волны страшно острые. Какая у него доза фентанила с мидазоламом? Такая высокая?

– Если вводить их дни напролет, естественно, наступает привыкание.

– Нельзя, чтобы он проснулся. Увеличь дозу! Надеюсь, через пару дней эти препараты мы отменим.

– Ладно, увеличиваю дозу до трехсот миллиграммов.

– Если появятся бета-волны, снова вводи фентанил.

– Хорошо… Но он может погибнуть от нежелательного взаимодействия лекарств.

– У тебя есть реанимационный набор. Мы готовы рискнуть. Если ты против, обращайся к ней.

Мужчина откашлялся, но не ответил. Или ответил, но телевизор выключили чуть раньше.

Основным ощущением была боль.

Болела спина, болела голова, болела шея. Губы потрескались, в носу жгло, хотелось есть. Страшно хотелось.

Господи, чем же он занимался вчера ночью?

Вспомнился ужин с Милли, пирожные в Гринвич-Виллидж. Потом он должен был встретиться… Господи, с Брайаном!

В памяти воскресли образы.

Стекло, летящее на освещенный фонарями тротуар вперемешку с дождевыми каплями. Невообразимые виды улицы вверх ногами. Брайан, лежащий на боку в луже. Он просил что-то передать его жене. Пули. Официантка из кофейни с кровоточащими глазами. Она выстрелила Брайану в лицо. Теплые брызги его крови.

Дэви продрал глаза. Иначе не скажешь: веки слиплись. Темно-серую комнату освещал отраженный свет. От его островков на потолке глаза заболели.

Простыню и одеяло ему натянули до самой шеи, под голову подложили несколько подушек или одну очень толстую. Дэви хотел поднять руку, чтобы откинуть одеяло с простыней, но рука словно застряла. Он попробовал поднять другую руку, и какое-то движение получилось, но притянуть руку к себе не удалось. Он попытался сесть, но упал на постель: от плеч растеклась острая боль.

Неужели он настолько слаб?

– Садиться тебе пока нельзя, – проговорил голос, искаженный оцифровкой.

Он напоминал ЭАЛ 9000[13] и стиральную машину в режиме отжима. Доносился голос из колонки, размещенной справа от Дэви, над зеркалом.