Знак - Вероника Рот (2017)

С ножом я обращаться умела, но мне не хватало терпения и аккуратности, а мой нюх оставлял желать лучшего. Зато в спортзале мы менялись ролями. Акоса бесило, когда я принималась читать ему лекции по теории сражения и философии, которую считала основой основ. Он был быстр и ловок при проведении контактных приемов, но безрассуден и не склонен изучать противника. Зато когда мы касались друг друга, я лучше справлялась с болью.

Я провела кончиком ножа по следующему лепестку, он сразу развернулся и распрямился. Я довольно хмыкнула. Наши с Акосом плечи соприкоснулись, и я отшатнулась. У меня не было привычки к прикосновениям, и я сомневалась в том, что когда-нибудь ее приобрету.

– Неплохо, – похвалил Акос, опуская в воду пучок сухих листьев гарвы. – Теперь повтори это сто раз, и сама не заметишь, как научишься.

– Всего-то? Было бы о чем говорить, – я украдкой покосилась на Акоса, но тот не стал ни закатывать глаза, ни огрызаться.

Он просто слегка улыбнулся.

– Долг платежом красен. Сто лепестков тихоцвета за сто отжиманий.

– Когда-нибудь ты меня еще за них поблагодаришь, – я указала на его мускулы испачканным в соке тихоцвета ножом.

– Я?.. Поблагодарю Ноавека?.. Никогда.

В моей шутке, конечно, была доля правды. Я – Ноавек, он – Керезет. Я – хозяйка, он – пленник. Кажущаяся легкость нашего общения балансировала на игнорировании этих фактов.

Наши улыбки мигом исчезли, мы вернулись к занятиям.

Когда я уже расправилась с четырьмя цветками, – оставалось каких-то девяносто шесть! – в коридоре послышались шаги, быстрые и решительные, совсем не похожие на вальяжную походку стражников. Я отложила нож и стянула перчатки.

– Что случилось? – спросил Акос.

– Сюда идут. Нельзя, чтобы кто-то пронюхал, чем мы занимаемся.

Акос не успел спросить – почему. Дверь распахнулась, в комнату ввалился Вас, за ним следом – какой-то юноша. Я узнала троюродного племянника Васа Йорека Кузара, сына Сузао. Смуглый парень был невысок, худ, с жиденькой бороденкой на подбородке. Я почти не знала Йорека. Он решил не идти по стопам отца и не пожелал становиться ни солдатом, ни переводчиком, чем вызвал подозрительное недовольство Ризека. С точки зрения моего брата, любой, кто не рвался сломя голову к нему на службу, выглядел подозрительно.

Йорек поклонился, приветствуя меня. Я едва обратила на него внимание. При одном взгляде на Васа чернильные тени под моей кожей набрякли болью. Заложив руки за спину, Вас с интересом оглядел провизорскую. Внимательно уставился на испачканные зеленым соком пальцы Акоса и на тигель, булькающий на горелке.

– Что привело тебя к нам в дом, Кузар? – спросила я Йорека, прежде чем Вас раскрыл рот. – Неужто решил навестить своего троюродного дядюшку? Не могу представить человека, которому подобный визит доставил бы удовольствие.

Йорек переводил взгляд с неприязненно смотрящего Васа на меня, а потом – на Акоса. Ну а сам Акос упорно рассматривал свои пальцы, вцепившиеся в край столешницы. А парень сильно занервничал с появлением Васа. Мускулы на руках вздулись, натянув ткань рубашки.

– Мой отец прибыл на встречу с владыкой, – ответил Йорек. – Он заявил, что пока будет общаться с Ризеком, Вас сумеет вправить мне мозги и наставить на путь истинный.

– Ну и как успехи? – засмеялась я.

– Кайра обладает множеством полезных достоинств, но «разум» в их число не входит, – изрек Вас. – На твоем месте, Йорек, я бы не доверял мнению Кайры обо мне.

– Я, конечно, в восторге от нашей милой болтовни, Вас, – оборвала его я, – но почему бы тебе не перейти к делу?

– Что это вы тут химичите? Обезболивающее? Я думал, что твое лучшее лекарство – потные лапы Керезета, – ухмыльнулся Вас.

– Что тебе надо? – сухо повторила я.