Красные браслеты - Альберт Эспиноса (2008)

Я испытываю радость, когда моя голова справляется с пониманием незнакомого слова, чужого языка, необъяснимого чувства. Наш мозг можно сравнить с электронным замком отсроченного действия: его нужно долго программировать, чтобы он не сразу, но открывался и впускал то, что хранил в ожидании за запертой дверью. Для этого достаточно ввести правильный пароль. Вот и я надеюсь подобрать правильные слова, чтобы объяснить, кто такие амарильос.

Со многими своими амарильос я познакомился во время лечения. Но тогда я принимал их за друзей, родственные души, бескорыстных помощников, ангелов-хранителей – за кого угодно, только не амарильос. До моего сознания не доходило, почему незнакомый человек, пару минут назад не имевший ко мне никакого отношения, вдруг становился частью моего мира, понимал меня, как никто другой, и в его присутствии я не чувствовал себя беспомощным, неприкаянным. Вот черновое определение амарильос, которое получилось у меня невольно.

Обычно так происходило с соседями по палате: они сразу становились моими амарильос. Наши бесконечные ночные разговоры продолжались до утра. Мы были друг для друга как названые братья. Да, именно братья. Нас так и называли в шутку – «больничные братья» или «братья со сроком годности». Сила нашей привязанности не уступала братской, а дружба была невероятно близкой.

Однако с годами я начал осознавать, что слова «брат», «друг», «больше чем знакомый» не отражают сути.

Помню, несколько волосатиков рассуждали о соседях по больничной палате. Кто-то называл своего «ангелом», другой ограничивался определением «друг». Вдруг я и еще один волосатик выпалили одновременно, будто сговорились: «Они – амарильос». Не знаю, как это произошло, но мы оба почувствовали, что это самое подходящее слово. Я верю в случай и судьбу, но считаю, что случай играет в жизни человека бо€льшую роль, чем судьба. Не знаю, случайно или по велению судьбы, но «амарильос» – на мой взгляд, единственное слово, точно передающее суть отношений, в частности, между соседями по больничной палате.

Мне непонятно, почему понятие «дружба» со временем не меняет своего содержания. В литературе, посвященной средневековому периоду, эпохе Возрождения, началу XX века, неизменно говорится о дружбе. При этом друг так и остается другом. На каждом отрезке истории человечества дружеские отношения понимались почти одинаково. Зато супружеские и семейные связи претерпели серьезные изменения. Брак и семья в Средние века и в наше время совсем не похожи: взаимоотношения супругов, их поведение – изменилось все.

Я вижу в этом недостаток современного общества. В эпоху продвинутых технологий понятие дружбы, ее значение в жизни человека не могут оставаться прежними. Теперь у нас нет возможности запросто встречаться с приятелями, как раньше. Каждый год мы по разным причинам теряем старых друзей: переехал жить за границу, перешел на другую работу, нет времени ходить по гостям, общаемся только через мессенджер, судьба разбросала одноклассников или сокурсников.

Потерять друга – значит перестать видеться с ним. Друзья – прежде всего, те, с кем мы встречаемся, причем часто. Можно ли иметь друга, с которым никогда не видишься и не проводишь время? Это, по определению, невозможно.

Например, мы, друзья-волосатики, в больнице постоянно тусовались вместе: для нас это было золотое правило. Мы заботились друг о друге и оказывали взаимную поддержку, а когда выписывались из больницы, по негласной договоренности никогда не встречались. Нет, мы не вычеркивали из памяти бывших соседей по палате. Наоборот, в душе они всегда были с нами. Просто исчезала необходимость видеться с ними. Нас объединяло иное.

Я долго не понимал этого, но именно волосатики стали моими первыми амарильос. Однажды меня озарило. Есть друзья – амигос, для приятельских отношений; есть любимые – аморес, для любви и секса; и есть амарильос (желтые).